2 место
Григорий Рычнев,  ст. Вёшенская Ростовской области

Позывной «Змей»

                                                       Очерк

 

Сам Бог, наверно, велел Мише первоначально стать «гаишником». Отец работал шофёром, так он с детства научился водить машину. А в памяти у него всегда был дед-фронтовик, который после войны сажал лес по песчаным бурунам за Вёшками и охранял его. Но однажды вечером дед пошёл встречать свою корову из станичного стада, и его сбил насмерть пьяный водитель. Войну дед прошёл, чего только не испытал и пережил, а погиб на своей же улице… А тут вдруг Каргину-младшему такое предложение – патрульно-постовая служба. И служил не один год, пьяницам за рулём пощады не было. Всё по-честному, по закону, но слышал не раз за спиной вместо благодарности: «У… змей…». Это потому, что не торговался, не торговал, взяток не брал.

Работал, учился, заслужил офицерское звание. Ночь-полночь, праздник семейный — спешил по вызову! А перед уходом из МВД несколько лет работал участковым в своей же Вёшенской станице. Двадцать лет милицейского стажа… Уволился по собственному желанию, решил испытать себя в гражданской жизни.

Родители думали: сын уехал в Москву на стройку (был разговор), а он уже на передовой в Луганской Народной Республике. Но вскоре всё-таки сам позвонил: «Я тут нужней. Вот как-то так…» Мать Татьяна Яковлевна своё: «Сынок, да у тебя же всё есть…» — «Мамка, если не я, кто вас и моих детей защитит? Нынче Донбасс, а завтра весь Дон будет под обстрелом, если не остановить этих плинтусов».

Отец помолчал: «Ну что ж, твоё решение». Фамилия Каргиных казачья, с многовековой историей, со времён первых верхнедонских городков. А служба Родине у казаков была превыше всего. «Миша, скажи, что надо — привезём», — спешил с ответом Иван Иванович.

Зима. Февраль пока малоснежный. Минус десять. Машины выстроились в колонну, везут своим землякам-бойцам и жителям Донбасса гуманитарную помощь. Иван Иванович прорывается вперёд. Иногда его «Ниву» теряем из виду.

Каменск-Шахтинский, Изварино, Краснодон… Перед Луганском – небольшое поселение Хрящеватое. Перед ним одно из первых полей сражения. Свидетельством тому — танк-памятник новейшего времени с венками героям Луганщины.

А вот он и город Луганск, родина Владимира Даля. Знал бы он, что его потомкам придётся дважды пережить фашистское нашествие. Заезжаем в центральную больницу и выгружаем то, что адресовано выздоравливающим раненым. Но нам дальше, в сторону города Стаханова. Перед въездом в город останавливаемся на обочине дороги. Военный «КамАЗ» подъезжает. Три бойца в камуфляжках выпрыгивают из кабины и идут к нам. В одном из них Татьяна Яковлевна и Иван Иванович узнают своего сына. Он с отцом за руку поздоровался, мать приобнял.

— Миша… — мать глаз не сводит с родимого. Зима, а у него загар на лице, и похудел. — Мы тебе тут привезли…

Я тоже здороваюсь за руку. Правым плечом припадаю к его правому. Глаза светлые, добрые, но уставшие от недосыпания. Морозный румянец красил его чистое, белявое лицо. Где-то видел, знаю, но не могу вспомнить: где встречались и при каких обстоятельствах. Папаха-кубанка на нём…Там, под Стахановом, мы с Мишей, считай, и побратались.

Автоматы в сторону. Мы разгружаем свои машины, а бойцы принимают через задний борт упаковки в тентованный кузов «КамАЗа». Миша в сторонке с родителями. Разговоры домашние, семейные.

 Фотографируемся с развёрнутым флагом Всевеликого Войска Донского с ликом Иисуса Христа и надписью: «С нами Бог. За веру, Дон, Отечество». Земляк Александр Конкин, командир разведгруппы, рассказывает, что такое линия обороны в ночное время…

А через месяц Миша был командирован на родину с целью раздобыть кое-какие запчасти для батальонных машин и провести в школах встречи с теми ребятами, которые посылали письма в зону СВО с поздравлениями в честь Дня защитника Отечества. Мы побывали с ним в Вёшенской гимназии, в средней общеобразовательной школе станицы Шумилинской Верхнедонского района, встретились со старшеклассниками Боковской СОШ, где учится его сын Ростислав. И на каждой встрече он дарил авторам поздравительных писем подарки, купленные им на свои боевые. В камуфляжке, в папахе Миша прямо с передовой. Коротко говорил о себе без лишнего пафоса, о государственном значении специальной военной операции в Донбассе, о подрастающем поколении — будущих защитниках Родины. Были вопросы, и Миша отвечал на них без заминки.

Михаил Иванович за рулём своей машины, едем от школы к школе, а сам нет-нет да и расскажет эпизод из фронтовых будней полугодовалой службы:

— Я какое-то время был задействован в расчёте гаубицы Д-20. «Дашка» мы её называем. Не успели сделать выстрел, по нам нанесли удар ВСУ. И именно по тому месту, где я только что находился. Заряжающих и наводчика ранило, а меня ни одним осколком не зацепило. Ну, думаю, не судьба, на ошибках надо учиться, чтоб под прицел вражеский не попадать. А подвела нас тогда маскировка.

В станице Каргинской Боковского района заехали к земляку с позывным «Цыган». По ранению отлёживался. Вместе были на передовой.

            — Ну, ты как? Смотри, а то ударишься в выпивку, — и обнялись. — Ты ж у нас герой. Сам раненый, а вынес товарища из-под обстрела… Езжай к атаману Олейникову, пусть заполнит тебе казачье удостоверение…

— Да не, когда я выносил братана, я ещё не был ранен…

— Так мы же видели, как ты хромал, а нёс тяжелораненого… Езжай к атаману…

— Да вот… Чуть окрепну — и назад… как там наши, держатся?

Едем дальше. А Миша всё о своём товарище:

— Ты знаешь, худенький, щуплый, а на передовой батальона был незаменимым.

В мае у Каргина закончился контракт, приехал в отпуск, а дома не живёт. Батальону надо то, надо это. Он продолжал жить фронтовыми думками: искал запчасти, перезванивался с товарищами. Съездили с ним на могилку деда в хутор Колундаевский… Фамилия их по бабушке Кривошлыковы…

И вдруг весть: Миша Каргин погиб… 8 июня по его просьбе отец Иван Иванович отвёз сына в казачий батальон, а 16 июня Михаил погиб во время очередного обстрела линии обороны СВО. Осколки натовского снаряда с украинских позиций  смертельно ранили нашего дорогого сына земли донской в самое сердце…

…С очередным гуманитарным рейсом в Донбасс Каргины поехали всей семьёй. С собой взяли внука Ростислава. Было желание у родителей посмотреть то место, где погиб их сын при исполнении своего гражданского долга. Но такой возможности пока что не было. Не безопасно на передовой. Слезу спрятала в ладонях мамка, отец кулаком потёр глаза, но сохранял спокойствие.Иван Иванович уверен: линию обороны сын держал по картам Великой Отечественной войны. Отец дошёл до Берлина. Служил в одном подразделении с сыном Сталина. В ГДР  срочную «ломал» и сам Иван.

Чтобы как-то утешить родителей, батальонные товарищи Миши предложили отцу пострелять из автомата. Выехали из посёлка в лесистый овраг, поставили мишень. Иван Иванович приставил приклад к плечу, принял стойку, одиночными выстрелами пули разили цель — не забыл старый воин срочную службу, а тем более автомат Калашникова.

Дед передаёт автомат семикласснику Ростиславу. Вот так и так, прицел, курок… Сидя на земле стреляет подросток. Эхо вторит по лесной чаще.

— Попал… Для начала — хорошо. Молодец!

В расположение батальона я прибыл с Иваном Ивановичем и Татьяной Яковлевной  16 сентября прошлого года с гуманитарным грузом. Ровно три месяца прошло, как погиб Миша. Добрые слова о нём говорили родителям сослуживцы:

— Надёжным бойцом и командиром был Миша. Не раз нас спасал. У него был какой-то свой расчёт, по каким позициям может быть удар. Он был смелым, бесстрашным, за ним шли, ему доверялись.

— Наша группа быстрого реагирования попала в засаду, а Миша сумел нас прикрыть из автомата, и мы все вышли в безопасную зону…

— Был у нас один боец то ли чудик, то ли контуженный, поднял панику, но Миша раскрыл его замысел, вовремя обезоружил, считай, тоже спас.

Командир разведки, казак из города Миллерово, поклялся родителям:

— Мы за Мишу отомстим. Его позицию мы вернули, и ещё на восемь километров отбросили нациков.

На усадьбе родителей Миша посадил лилию, привезённую им из путешествия в Крым после его присоединения к России. И именно в поминный день, на сороковой, она впервые зацвела…

Иван Иванович вновь собирается в гуманитарный рейс к товарищам сына, бойцам казачьего добровольческого батальона Министерства обороны России «Барс-18», одного из лучших, боеспособных подразделений Ростовской группы войск СВО. Мы грузим легковые прицепы, салоны «легковушек» продовольствием, арбузами, фляжками с родниковой водой, самодельными камуфляжными сетками, а я кроме всего прочего прихватываю с собой российские газеты, журналы и наш вёшенский литературно-художественный альманах «Верхний Дон» — знаю, ждут, читают наши воины после ротации с передовой.

…Шолоховский объединённый военкомат. Военком – по стойке «смирно» перед родителями погибшего. Государственную награду казак Михаил Иванович Каргин должен был получить при жизни… Теперь военком вручает медаль «За отвагу» отцу…

Соболезнование выразила и благодарность с поклоном произнесла родителям Татьяне Яковлевне и Ивану Ивановичу за воспитание сына-патриота от имени администрации Шолоховского района и от себя лично зам. главы Татьяна Александровна Сяднева.

Медаль принимает отец и передаёт внуку. Тот знает, что у отца на протяжении всей его службы позывной «Змей» был для всех нас надёжным оберегом.

           … Когда мы выходили на улицу, я приобнял Ростика по-отцовски, и мы шли к машине плечом к плечу.

       А недавно родители Миши Каргина получили из Новочеркасска фотографию: в аллее памяти благодарными сослуживцами в честь погибшего казака Всевеликого Войска Донского Каргина Михаила Ивановича высажена именная красная роза с кумачёвыми папахами соцветий.




2 место
Юрий Шапошников, ст. Шумилинская Ростовской области
От сердца к сердцу

Очерк

 

 Как к морю бегут реки, ни одной она не оттолкнёт, так и к позициям текут ручейки гуманитарки. Тепло что идёт от сердец россиян, до сердец и доходит. Верхнедонская волонтёрская группа «Плечом к плечу» помогает военно-полевым госпиталям, доставляют адресные посылки мобилизованным бойцам. Греют бойцов не только продуктовые разносолы и вкусняшки, но и письма школьников. Воины их вешают в уголок блиндажа, рядом с иконами и свечи зажигают да непростые, окопные. Парафин покупаем, а воск я расплавляю из намоленных огарков свечей Святоникольского храма.

 Благотворительность - это какой-то внутренний позыв заложенный Господом в человека. У кого-то этот дар открывается легко, едва завидев слезинку на щеке родного человека. А кому-то нужен более весомый аргумент чтобы начать делать добро, помогать нашим воинам.

 Предприниматели меряются крутизной и количеством своих авто друг перед другом. А хочется чтобы они хвалились тем, сколько сделали для фронта. Противотепловизорных одеял купили бы, или организовали их пошив, чтобы укрылись под ними наши воины как под покровом Богородицы. Подарили бы нашим мобилизованным землякам по ночному прицелу, тепловизору, чтобы те смогли всегда опередить врага. Хотя бы на роту по квадрокоптеру, это глаза подразделения, по современной цифровой рации, это согласованность в действиях. Глядишь, и двинется фронт быстрее, туда, где наступит окончание страшного времени для жён и матерей, выплакавших ясны очи пред иконами на коленях вымаливающих души своих родных.

 Преступно быть сегодня равнодушным. Одним сочувствием не согреешь бойца, и раны не обработаешь. Мы закупаем пряжу для носков, которые долгими зимними вечерами вяжут бабушки нашего района. Материал для маскировочных сетей, которые плетут в свободное время школьники. Покупаем рулоны марли, из которой все желающие в выходные изготавливают операционные салфетки и ватники, так нужные нашим госпиталям. Сейчас заканчиваем тридцатый километр марли.

 Это всенародное движение всегда было в сердцах россиян. Как не отреагировать когда медсестричка слёзно умоляет, привезти им: холодильник для хранения лекарств, мутнеют от жары. Кондиционер или вентилятор в хирургию, при операции пот глаза заливает. Специальная военная операция препарирует тела, сердца и души россиян. Мы живём во время травматической эпидемии, и последствия её особенно ярко видны в госпиталях. Войну не переломим, пока каждый не осознает реальную опасность, нависшую над нами. Пока не навалимся на врага всем миром, кто чем может. Кто копейкой, никто не просит отдавать последнее, но сто рублей ежемесячно это хоть какой-то вклад в приближение окончания войны. Кто трудолюбивыми руками, а кто молитвой. Преступно быть сегодня равнодушным.

 Кратко опишу один гуманитарный рейс в госпиталь. В десять утра мы с другом Валеркой, подъехали к облупившимся стенам госпиталя, ждём медсестру реанимации. В очереди толпятся воины, у кого есть руки, держат папки с документами, а у кого их нет, или на костылях – папка в зубах, за пазухой. За спинами вещмешки, а во взглядах тоска безнадёжная. Я помню, как наших мобилизованных хуторских парней, провожали под гармошку. Женщины роняли слёзы, юноши бодрились, а гармонист «прощанием славянки» разрывал не только меха, но и наши души.

 Раны покровоточат и заживут, шрамы украсят наших мужчин, а вот чтобы душевное равновесие у них было, здесь надо постараться родным, близким и обществу – окружить теплом, заботой и пониманием.

 Ко мне навстречу вышли две миловидные девушки, неподдельная усталость владела движеньем их рук, походкой, речью и взглядом. Мы познакомились. Марина посетовала, что половина коллектива гриппует и приходится вкалывать за троих. Глядя мне в глаза, чтобы я дословно услышал каждое слово, чётко произнесла:

 – Нам запретили принимать гуманитарку. Слышали? Недавно враги хотели тортом отравить наших лётчиков, и ещё где-то были две похожих попытки.

 – Девушки, скажите начальству, что там продуктов нет, может пропустят. А вас я уверяю, что каждый гостинец от верхнедонцев, не содержит ни капли яда, а только безмерная любовь и сочувствие здесь упаковано.

 После короткого звонка главврачу, воины комендатуры лишь бегло осмотрели зеркальцем днище автомобиля, и ворота перед нами распахнулись. А там стояла толпа солдат, человек сорок, в ожидании погрузки в автобус. Некоторые ребята были одеты в застиранные больничные халаты. Их выдали им в прифронтовом госпитале. Когда привозят бойца с передовой, то кровью и потом к нему приклеена одежда, и тогда её приходиться срезать, выбрасывать. Так и остаются они, в чём мать родила.

 При переговорах с госпиталями волонтёров просят в первую очередь привезти: трусы, майки, носки, трико, постельное бельё, одеяла, пусть даже бэушные, лишь бы чистые, лишь бы в чём было отправить дальше эшелоном в тыловые госпитали.

 Расчехлив прицеп, легкораненые беспрекословно слушались приказаний медсестры: инвалидную коляску – на первый этаж, памперсы – на второй, операционные салфетки, ватники (марля и слой ваты) – на третий. Девушки впервые заулыбались. Ведь это им пришлось бы сворачивать салфетки, тратить своё драгоценное время, они от души поблагодарили наших неравнодушных верхнедонцев. А вообще рады были всему и калоприёмникам, и лекарствам, и носкам, связанными 92-летней бабушкой, которая волонтёрила ещё в Великую Отечественную. «Пущай они кого-нибудь согреють», – передавая носки, говорила бабуля, и многое поведала нам из прошлого.

 Раненые, пообещали позже прочитать письма школьников, и я уверен, что от самых наивных детских пожеланий, от их прочтения быстрее заживают раны особенно душевные.

 После разгрузки я решил пройтись по палатам пообщаться. На срезе физической раны, можно увидеть, как осколок прошёл сквозь тело, а вот на срезе душевной – изнанку войны. Телесные раны зарубцуются, лишь будут ныть к перемене погоды, а вот память, она, как оставшийся осколок, вечно будет шевелиться, мучительно бередить сердце и душу. В общении с бойцами я искал баланс, чтобы моё навязчивое сочувствие не ранило их сильнее, чем ледяное равнодушие некоторых наших СМИ, занявших нейтральную позицию.

 Мы возвращались домой молчаливые, под впечатлением увиденного. Валерий попросил рассказать что-нибудь из услышанного сегодня.

 Я поведал рассказ одного бойца:

 – Дело было под Бахмутом, на стыке двух лесополос, между ними – поле заминированное. Прилетел снаряд к двум друзьям в окоп. Большого ранило, снесло часть черепной коробки, посекло осколками, а малого только контузило. Малой очухался, взвалил большого на плечи и пошёл через минное поле к нам, мы с замиранием сердца следили и ничего не могли предпринять. Артобстрел продолжался, а он всё шёл и шёл без передышки. В конце их пути мы решились выбежать навстречу, помочь. Вот тогда я убедился, что друг не тот, кто пойдёт с тобой в ад, а тот, кто вытащит тебя оттуда.

 А вот рассказ другого бойца:

 – Примчалась «буханка» Уаз с красным крестом на крыше, забрать нас, трёхсотых. Грузимся, двое – лёжа, остальные – сидя. Бандеровская «птичка» производит сброс, водителя разрывает пополам, колёса все – в хлам, но двигатель не глохнет. Один боец, совсем мальчишка, легкораненый, вытащил то, что осталось от водителя, сел за руль и поехал на ободах. Тут вдруг и прилёты прекратились, словно ангел крылья над нами распростёр. Самое интересное выяснилось потом: этот парень вообще ни разу за рулём не ездил.

 Человек достаёт меч из ножен, чтобы защитить крохотную рану в глубине сердца. Я хочу задать вопрос западэнцам: «Какую рану вашему сердцу нанесли жители Донбасса в 2014 году, что вы развязали против них карательную операцию? Посеянная вами ненависть к русскому миру теперь даёт плоды смерти, и эпидемия травматических ран без разбора косит население братских народов.

 Волонтерство – удивительное движение, которое помогает человеку подняться над собственными проблемами и увидеть беды и заботы других людей, а главное, щедро дарить окружающим радость, надежду и душевное тепло.

 

3 место

Наталья Куликова, г. Смоленск
Бог говорит по-русски

В этом никто и не сомневается, по крайней мере, там, «на передке».Там, где воюют не по принуждению, а по глубокому убеждению. Он один из них, кадровый военныйивоенный корреспондент,позывной «Нева».Нёс службу наКупянском направлении, так как сам уроженец этих мест. На его глазах завязывались и развивались боевые действия на Донбассе. Вначале как гражданская война на местном уровне, а потом и какоперация в масштабах России. Сегодня он «Нева», доброволец по зову справедливости, решивший для себя, что не может оставаться в стороне. Есть те, кто ещё не понял, или не определился, а он понял сразу, без него не обойдутся. И променял раскрученный бизнес на боевые будни.

«Нева» отличается особенным обаянием, ладный и ловкий, по-актёрски непосредственный, не мальчик, но и не старик, весельчак и светлая голова, его «гагаринская» улыбка запоминается сразу. Но эти бархатныеизлучающие свет глаза при необходимости могут становиться холодными и пустыми, как отверстие в стволе пистолета.

 Боец «Нева» в перерывах не сидит, отдыхая, он делает зарисовки карандашом, что-то записывает, стихи или короткие заметки. Прогуливается по нейтральной полосе – обычный лес, полянка, только все деревья исчерчены осколками, а земля усеяна обрывками коры – после непрерывного обстрела. Надо опасаться коптеров, да под ноги смотреть внимательно, и идти след в след, как в фильмах про шпионов.

На переднем крае все спокойны, они делают свою работу, не рисуясь, не гордясь. В блиндаже с земляным полом между боями устраивают музыкальные паузы, поют про то, что сейчас важнее всего для них – про «своих» и про «маму». Подшучивают друг над другом, играют в шахматы и ждут «вечерний бом».

 Во время такого вселенского «бома» осколочными гранатомётами довелось доподлинно узнать, что такое безысходность.Стояли в окопе глаза в глаза с братом по оружию,смотрели друг на друга, ждали и надеялись. Тогда обошлось, повезло.

Одним солнечным утром звук, похожий на громкое жужжание осы, разрезал тишину, и малюсенькая стрелка поражающего элемента вошла в висок в двух местах у глаза, задев лицевой нерв. Получив второе ранение и контузию, «Нева» неторопливо направился в госпитальпод аккомпанемент разрывов снарядов, ещё нисколько не осознавая всю серьёзность последствий. Думал, что сходит туда и обратно. Шёл по опушке леса, слушал пение птичек и вой АГС, любовался красотами весенней природы и посматривал в воздух, нет ли дронов. Жалел, что «пацанам» придётся некоторое время обходиться без его помощи.

А потом больше года зановоучился ходить, говорить и писать.Контузия оказалась тяжелейшей, предстоят ещё месяцы и месяцы реабилитации, и, скорее всего, инвалидность. Когда вручали награду, прихрамывая, вышел на сцену, и весь зал аплодировал ему стоя несколько минут.

Ребята, простые герои, они все уже заранее вписаны в победную историю нашего Отечества.Лучшие из лучших, осознанно сделавшие этот выбор, вставшие на пути безумия и жестокости. Из них каждый испытанный товарищ – горячий костёр, разгорится рядом, и не предсказать, погаснетвскоре или сохранит своё пламя на долгие годы.Они считают: «Жить надо открыто и честно, иначе нечего отдать. А то всё время уйдет на дела, а на поступки не останется».

«У меня нет «завтра», –весело говорит «Нева», – у меня есть только «сегодня!»И сегодня, и завтра, и изо дня в день, он всё своё время и силы отдаётпомощи бойцам СВО и тем, кто в ней особенно нуждается. Пусть ангел-хранитель обеими крылами обнимает таких людей покрепче, и никому не даёт в обиду. Ведь Бог, который живёт в их душах, называется «Совесть», и он говорит по-русски.