1 место
Тимур Гараев, г. Москва

 

АЙДЫС

 

Сначала было очень больно. Несмотря на первоначальный шок, осколки сразу заявили о серьезной проблеме, которую они нарисовали своим внезапным появлением в правой ноге.

Протяжный вой мы услышали секунды за две до прихода. И даже успели согнуться и спрятаться на дне траншеи, закрыв руками головы. Не помогло. Украинская мина легла прямо в окоп. Метрах в четырех от нас. Серега погиб мгновенно. Принял на себя весь ее смертоносный шквал, по сути, закрыв меня своим телом. Но несколько осколков все же достали и меня, превратив берц и штанину камуфляжа в лохмотья с кусками кровоточащей рваной плоти. Моей плоти. Ошалевший и слегка контуженный взрывом, я кричал от боли минуты три, пока мозг не включился и не начал цепляться за жизнь. Это позволило трезво, если в таком положении это возможно в принципе, реагировать на сложившуюся ситуацию.

Ожидать помощи было неоткуда. Мы были на этой позиции вдвоем. Вели разведку с дрона. Серая зона. Взводный опорник, устроенный в лесопосадке. Неоднократно переходивший от одной стороны к другой. Видимо, противник рассчитывал, что кто-то рано или поздно появится на этом месте, и заранее пристрелял все точки. До наших несколько километров. В таком состоянии, без транспорта на эвакуацию, добраться нереально.

Откинул каску и стянул с себя тяжелый бронежилет. Отстегнул пояс с подсумками и достал аптечку. Постарался вспомнить, чему учили на подготовке.

Для начала перетянул турникетом бедро чуть выше колена. Получилось далеко не сразу. Непослушный вороток постоянно выскальзывал из окровавленных слабеющих пальцев. Сделал себе инъекцию нефопама. Укол немного притупил остроту болевого синдрома, и стало чуть легче. Перевязку раны сделать в таком положении было нереально. Поэтому просто разорвал зубами пакетик с гемостатиком и посыпал на рану. На первое время должно хватить. А сколько у меня того времени? Кто его знает…

Подполз к неподвижному телу Сереги. Попробовал повернуть его лицом вверх, но даже на это не хватило сил. Молодой красивый парень — косая сажень в плечах. Приехал на СВО добровольцем. Откуда-то из-под Сызрани. Дома жена с дочкой. Дроновод просто от бога. М-да… Судьба…

Нашел у него рацию, по которой должны были корректировать нашу разведку с воздуха. Корпус был сильно поврежден взрывом. Связи нет. Вот тут к боли и добавился СТРАХ. Сначала маленьким зернышком сомнений поселился в голове. Но чем дольше утекало время, тем мощнее он рос и становился всепоглощающим. Так глупо умереть от потери крови. В двадцать четыре года. В забытом богом окопе. Вдали от своих и с погибшим товарищем в обнимку. Шансы добраться самостоятельно даже не рассматривались — ползти долго я не смогу.

Горько завыл, закусив нижнюю губу до крови. От боли и безысходности своего положения. Ногу уже практически не чувствовал…

Сколько пролежал в забытьи, не знаю, но вдруг услышал шорох из соседнего ответвления траншеи. Укропы?! Ранение совсем отключило от реальности — война никуда не делась. Врагу ничего не мешало зайти на позиции в любое время. Серая зона на то и серая. Тут постоянно рыскала наша и вражеская разведки. Прятались снайперы и корректировщики огня, бродили группы с беспилотниками, как наша с Серегой. Беспечность могла дорого обойтись. Автомат валялся в полутора метрах, но быстро дотянуться до него уже не успею. Умирать не хотелось, но и продать свою жизнь за просто так не планировал. Подтянулся ближе к погибшему напарнику и снял с его пояса гранату. Сил на удаление чеки не хватило. То ли страх неминуемой смерти парализовал, то ли тело, потеряв достаточно крови, уже отказывалось слушаться. С отчаянием обреченного поднял гранату над собой и закричал что было мочи. Вместо крика из горла вырвалось какое-то свирепое мычание. Из-за поворота окопа, прячась, выглянул ствол автомата, за ним показалась темная фигура. Ну вот и все! Я мысленно попрощался с жизнью. Это был конец...

— Эй, брат! — раздался вдруг голос. — Брат, сейчас тебе помогу, гранату дай сюда!

Не сразу понял, что прощаться с жизнью еще не время, и продолжал держать гранату в поднятой руке. Мой неожиданный гость проворно проскользнул ко мне и перехватил поднятую кисть.

— Брат, дай гранату! Свой я, свой! Русский! Руку разожми!

Ловко вытащил гранату из моих цепляющихся пальцев. Засмеялся:

— Да ты даже чеку не вытащил. Пить будешь?

И, не дожидаясь ответа, приложил открытую флягу к моим пересохшим губам. Пока жадно глотал воду, смог разглядеть его лучше. Около тридцати-тридцати пяти. Коренастый и крепкий. Открытое дружелюбное лицо с явно азиатскими нотами. Черный ежик волос над пыльным загорелым лбом.

— Чего молчишь, говорить можешь? Куда тебя?

Кивнул в ответ и попробовал приподняться.

— Нога, правая. Но может, и еще что задело. Не могу сам посмотреть.

— Лежи, лежи. Сейчас посмотрю.

Разрезал ножницами пропитанную кровью штанину. Осмотрел рану. Покачал головой, выругался матом и на незнакомом мне языке. Затем очень проворно и профессионально наложил повязку. Перезатянул турникет на бедре. Я только изредка мычал от боли.

— Терпи, брат, терпи! Все будет хорошо! Еще немного! Вытащим тебя! Еще на свадьбе твоей станцуем. Ты женат? Дети есть?

— Нет, не успел еще…

— Тогда точно станцуем. Не забудь позвать.

— Тебя как зовут? Ты из пятьдесят пятой?

Пятьдесят пятая мотострелковая (горная) бригада смежников стояла южнее наших позиций. Бригада базировалась в Кызыле и в основном была укомплектована тувинцами. Парни там служили отчаянные. Про них много историй разных ходило. Тувинцы в принципе считаются достаточно воинственным народом. Так уж сложилось исторически — суровые условия и не самые дружелюбные соседи были у этого народа. Вот и тут, на Украине, их подвиги на слуху. Говорят, это у них в крови. Хотя, как по мне, героизм и смелость не зависят от крови. Здесь, на фронте, я встречал парней разных национальностей. Армяне, татары, буряты, русские, украинцы, чеченцы и миллион других. И каждый был достойным сыном своего народа.

Многонациональность нашей Родины доставляла врагу достаточно сложностей еще и многообразием языков. Когда в эфир наши бойцы выходили на своем родном языке, враг не мог ничего предпринять. Так как перехваченный разговор просто нельзя было понять. Это позволяло получить фактически зашифрованный радиообмен по открытым каналам.

— Айдыс. Да, из 55-й. Я тут недалеко от ваших окопов разведку вел. Метров пятьсот. Вон у того дерева, — показал он куда-то влево. — Вас двоих тоже видел, как пришли. И как мина к вам прилетела — тоже. Вот и пришел помочь. Правда, другу твоему уже не поможешь, — вздохнул он. — А тебя как зовут?

— Алексей, можно Леха. Спасибо тебе...

— Айдыс, — еще раз напомнил он. — Ну, спасибо еще рано говорить, нам еще надо отсюда с тобой выбраться.

В этот момент пошли очередные приходы с той стороны. Серия из четырех мин. На этот раз все легли на большом отдалении от нас. Айдыс поднял голову и минут пять пытался найти вражескийкоптер. Но не смог ничего разглядеть на фоне неба. Судя по всему, противник просто ведет беспокоящий огонь по серой посадке. Упреждая попытки ее занять нашими силами.

— До наших по прямой километра четыре. Связи нет, и эвакуацию не вызвать. Посадка и поле за ней простреливаются, так что пойдем, как стемнеет. Солнце сядет уже через час.

— Куда пойдем? Я двигаться не могу. Нога же!

— Понесу тебя на себе. Товарища твоего тут пока оставим, потом заберем.

— Куда?! Во мне 82 килограмма веса!

— А во мне — 90. Так что справимся. А как девчонки наши на войне в сорок третьем мужиков на себе таскали? Справлялись же. Вот и мы вытянем…

Всю ночь Айдыс тащил меня на себе. Превозмогая усталость, на пределе сил и возможностей. Он, как сказочный богатырь, нес меня домой, к своим. Я изучил каждый мускул на его спине и вздувшейся от вен шее. Слышал каждый удар его сердца, которое билось в унисон с моим. Его прерывистое шумное дыхание, казалось, проходило через мои ослабшие легкие и наполняло их силой и жаждой жизни.

Он то рычал как зверь, то ругался матом и на своем языке. Проклинал укропов, мое ранение, кочки на пути и всю эту проклятую войну. То вдруг тихо заводил какую-то песню на тувинском. Смесь горлового пения, шаманского камлания и еще чего-то очень личного и забытого из сказаний его древнего народа. На привалах он практически не пил, лишь смачивая свои губы водой. Оставлял воду на один-два глотка для меня. При всем при этом Айдыс находил силы постоянно говорить со мной — не давая терять сознание. Отвечать я не мог — не было сил. Только слушал его голос из забытья. Не кричал, даже когда было очень больно. Просто иногда стонал, не в силах произнести что-то большее.

— Держись, брат! Еще немного! Ты сильный! У нас получится! Еще немного осталось! Потерпи, родной!

На своих вышли, когда стало светать. К этому моменту я уже был без сознания и потому ничего не помню. Попрощаться со своим спасителем не получилось. Потом как в слайдах — перед глазами лишь сменялись картинки. Полевой медпункт… Эвакуация… Палата госпиталя в Сватово… Ногу сохранить не удалось…

 

Тело Сереги Айдыс с двумя сослуживцами вытащили к своим следующей ночью. Сам Айдыс погиб спустя всего две недели — от пули снайпера при очередной разведке в серой зоне.

 

 

2 место

Ольга Павлова, г. Барнаул

Л Ю Д О Е Д

Несравненный дар — могучая стойкость

души. С нею в жизни ничего не страшно.

Архилох, древнегреческий поэт.

 

01.20. По связи поступил приказ командира взвода – отступать. Был выделен только час на эвакуацию. Ровно через один час, будет открыт на десять минут коридор, чтобы выйти из окружения. К этому времени к ним прибудут два грузовика. Для охраны отхода маленькой колонны выделили даже танк.

Алексей Иванович Пушков, сорокапятилетний командир подразделения с позывным «Удав», получив приказ об отходе, мигом оценил ситуацию и пришёл к неутешительному выводу. Спасётся только человек десять, не больше. Остальные, пятнадцать, погибнут, как те пять, что уже лежат в соседнем окопе.

– «Времени не хватит, чтобы вывести всех из-под огня. Ребята отбивают четвёртую атаку. Наш БТР подбит. Со стороны противника не смолкают гранатомёты. Как только бойцы выдерживают столько времени натиск... Хотя, всем всё давно понятно. Они догадываются, что возможно будут тут умирать, и к этому готовы», – промелькнуло в голове у Пушкова.

Неожиданно откинулся брезентовый полог и в землянку ввалился двухметровый огромный великан с позывным «Людоед», который уже два месяца, как прибыл на передовую. Алексей Иванович старался реже стоять рядом с ним в присутствии других, т.к. со своим маленьким ростом он начинал внутренне комплектовать, глядя на подчинённого снизу вверх. Да и молчаливый характер рослого здоровяка раздражал командира.

– «Разрешите доложить, принёс «Барсука», ранен осколочным. Отправляюсь к своим», – отрапортовал боец, на груди которого висел готовый продолжать бой автомат.

– «Отставить! Задание такое, срочно беги вдоль линии огня и всем передать приказ тут же уходить, оставляя позиции. Противник наступать в темноте не решится. А нам дан только один час на эвакуацию. Через час на передовой никого не должно оставаться. Всем прибыть сюда в течение этого времени. Сейчас жизнь ребят зависит только от тебя, сколько их спасётся. Связь не работает. Давай по карте покажу нахождение огневых точек. Сам пробегу две ближайшие позиции, что слева расположены от меня, предупредить об отходе, а остальные десять, что справа – на тебе», – решительно дал команду рядовому «Удав».

Через минуту он уже думал о том, что и как нужно срочно сделать к эвакуации до прихода автотранспорта. А дел было много – подготовить раненых к транспортировке, убитых оставлять тоже нельзя. Необходимо вывести оставшиеся боеприпасы и то, что подлежало сохранности.

– «Лишь бы «Людоед» успел как можно больше бойцов предупредить. Хотя шансов мало, слишком растянута линия огня. Вряд ли он поспеет по времени к отправке, вместе с ребятами, что отбивают атаки на дальних огневых точках. Потери в войне неминуемы. Жаль парней. А сейчас надо самому бежать к ближайшим огневым расчётам, сообщить об отходе. Потом вместе с ними начинать быстро загружать машины, которые прибудут уже через полчаса», – в голове обрывками мелькал план действий у выскочившего из землянки «Удава». Временами, пригибаясь от пролетающих снарядов и пуль, заскакивая то в окоп или воронку, командир подразделения бежал к двум огневым точкам, где сейчас шёл ожесточённый бой.

 

01.50. Кирилл Корольков, позывной «Людоед», временами спотыкаясь в темноте, бежал изо всех сил, хотя понимал, что их надо беречь. Правильно распределять. Ранее он этому учился на своём военном опыте, когда участвовал в марш-бросках. Но прошло уже десять лет, сказывался возраст и отсутствие постоянных тренировок. Да и работа директором кладбища расслабила. Деньги имел хорошие. Можно было «жить, и не тужить», но спать не давали поступающие новости. Погибали молодые ребята, которые не имели боевого опыта, как он, ранее отслуживший два года по контракту в «горячей точке». Незаметно потерял сон от переживаний. Наблюдать, как хоронят на его кладбище погибших парней и слёзы их матерей, уже не мог. Проще было пойти и записаться добровольцем.

Отделение было разбито на группы по двое бойцов, которые держали оборону, укрепив свои огневые позиции. Уже предупредил пять точек, десять ребят ушли к месту эвакуации. Осталось ещё десять человек отозвать с линии огня. «Людоед» ускоряет бег. Впереди противник ведёт усиленный обстрел наших позиций.

В висках начинают стучать молоточки, пот постоянно заливает глаза. Не отвлекаясь на объяснения, бросает приказ командования бойцам уже на седьмой огневой точке и продолжает бег, под шквалистым огнём врага. Если бы ни хорошее зрение и умение прекрасно ориентироваться на местности, что было ему дано от природы, вряд ли добежал бы и до них, удерживая этот темп.

Стараясь контролировать дыхание, Кирилл ещё больше увеличивает скорость передвижения. Временами, бросая взгляд на наручные часы, понимает, что может не успеть вывести всех к указанному времени. Осталось спасти ещё шестерых.

– «Беги, Кир, ещё быстрей беги, ты можешь. Уже не так далеко осталось, должен успеть. Боже, если ты есть, помоги мне всех их вывести, прошу тебя! Дай мне крылья, останови время! Сделай же что-нибудь!» – не замечая за собой, мысленно молится «Людоед», взывая к Небесам. Стиснув зубы, уже не пригибаясь, он перемахивал прыжками через окопы и воронки. На фоне света от летящих снарядов и пуль, казалось, что его огромная фигура, перемещаясь, как бы парила над землёй.

 

02.18. Под руководством командира подразделения, выстроились две загруженные машины. Перед ними стоял готовый рвануть вперед танк. Пушков был доволен, пять минут назад прибыли ещё двое пулемётчиков. В неизвестности остался последний расчёт, с самой дальней огневой точки. Ребята, что отбивались от атаки по соседству, рассказали, что там, под массированным огнём, вряд ли кто смог выжить.

– «Жаль, если с ними погибнет и «Людоед». Хотя может с его смекалкой и силой сумеет выйти окольными тропами из «котла». Уже медаль заслужил, почти всех ребят успел вывести», – тихо радуясь количеству спасённых бойцов, «Удав», закончив посадку оставшегося подразделения, поднялся в стоящую последней машину. Ждали сигнальной ракеты, чтобы двинуться в прорыв по трассе, которую постоянно обстреливал враг.

Ночь была тёмная. Луна скрылась за тучами, как бы давая надежду каждому из тех, кто час назад её уже не имел. Вдруг снайпер с позывным «Штиль», передал «Удаву», что в прицел винтовки прослеживается движение справа. Все замерли. «Неужели враг решил атаковать?» – была одна и та же мысль у каждого из них. Долгожданной ракеты, сигнала о начале прорыва всё ещё не было.

Через несколько секунд с машины увидели бегущие к ним две фигуры. Одна из них прихрамывала, а рядом – великан, поддерживающий его, нёс на своей спине ещё одного человека.

Десяток рук подхватили их и внесли в машину. «Бельчонок» был без сознания. Им тут же занялась медсестра, что прибежала с первой машины. Второй пулемётчик, просто стёр ногу, поэтому хромал. А «Людоед», сразу забился в угол, и мгновенно уснул, что всегда с ним бывало и ранее, после перенесённого сильного стресса.

 

02.22. Он не видел ни сигнальной ракеты, не слышал отвлекающей врага канонады нашей артиллерии, не ощущал дикой тряски несущейся с огромной скоростью по колдобинам машины. Он спал как младенец. Рядом с ним пристроился «Удав». Пушков смотрел на спящего и спрашивал себя, кто этот человек, которого он не замечал ранее? А человек ли он? Смог ли человек осуществить то, что сейчас сделал этот великан, под таким странным для всех позывным?

– «Завтра же попрошу в штабе представить его к награде. Как, как он смог это сделать? Ведь человеку это просто не под силу. Преодолеть такое расстояние за столь малое время и всех спасти. Может он Ангел в человеческом обличии? Ангел во плоти? Не хочешь, но поверишь и в такое на войне. Что за чудеса происходят?» – командир подразделения заботливо прикрыл «Людоеда» стареньким одеялом, кем-то случайно оставленным в машине.

 

02.28. А Кирилл крепко продолжает спать. Временами в его сон прорываются обрывки из прошлого.

В сновидении всплывает дедова изба, сибирского егеря. В «красном углу» стоят иконы. Бабушка временами зажигает лампадку. Там же пристроилась его, Кирюшкина, фотография, рядом с дедом. Приезжали из области корреспонденты какой-то газеты, готовили репортаж ко Дню Победы. Отсняли деда при параде, с медалями и орденами. Позднее, бабушка от редакции получила эту фотографию. По почте прислали. В рамочку оформила, а потом к иконам поставила снимки мужа и внука, чтобы святые их защищали и охраняли.

А вот Санёк снится, сын сестры, который просит его на ночь прочитать сказку «Кот в сапогах». Просто так уснуть не может, набегался ребёнок за день.

– «Дядя Кир, а ты ведь больше и сильнее, чем людоед? Ты же победишь его?» – пятилетний мальчик с надеждой смотрит на родного двухметрового великана и после торжественных обещаний о победе, спокойно засыпает.

Но сон всё не кончается. Опять Киру по приказу надо куда-то бежать, бежать быстро, успеть кого-то спасти. Времени остаётся всё меньше и меньше. Главное – успеть. «Дыхание, в дыхании не сбиваться», – даёт он себе установку и ускоряет бег.

 Корольков Кирилл, с позывным «Людоед» спит, не зная, что впереди у него ещё долгая жизнь. Жизнь, за которую он успеет вырастить двух сыновей, как однажды ему нагадала цыганка, во время работы на кладбище. А пока он спит, продолжая во сне всё быстрее и быстрее бежать, помогая кому-то выжить.

 

3 место

Михаил Анфимов (г. Отрадный Самарской области) 
 

 

Памяти Семагина Алмаза Евгеньевича - участника СВО,

разведчика-пулемётчика 3-й отдельной гвардейской

Варшавско-Берлинской Краснознамённой

ордена Суворова III степени

бригады специального назначения,

 06.07.2022 г. погибшего при выполнении воинского долга

По эту сторону

Шматов вернулся с празднования Дня работников следственных органов МВД РФ, который проходил в актовом зале главка. Апрель, шестое число – весна на дворе. Жизнь бьёт ключом. Шматов на своём поприще в органах предварительного следствия отработал с гаком. Чего он только не повидал! Сегодня было торжественное собрание, затем банкет, увидел своих друзей и бывших подчинённых. Нахлынуло столько всего – просто не передать словами. На столе по – прежнему лежал фотоальбом. Шматов его оставил так лежать ещё до встречи в честь профессионального праздника. Шматов подошёл и взглянул на альбом, полистал страницы с фотографиями. А вот на этом фото был изображён стоя в форме Росгвардии молодой мужчина. Это племянник Шматова – Иван, позывной «Пик», – находился в данный момент в местах, прилегающих к зоне проведения СВО, т.е. по эту строну границы. Кстати, как у него там дела? Что-то он долго не сообщал о себе. Шматов достал смартфон, нашёл среди контактов номер своего младшего брата Игоря и набрал его номер…

Март-апрель 2024 г. РФ. Белгородская область. Приграничная территория. Период проведения СВО.

Боец Росгвардии с позывным «Бал» вёл бронеавтомобиль «Тигр» вдоль поля. Дорога была отвратительная из-за дождей. С ним ехали ещё трое: «Пик», «Честер» и «Большой». Рядом примостился служебно-розыскной пёс Бересклет. «Пик» был старшим. Снега уже не было. На днях начали разминирование сельхозугодий. Обезопасить поля нужно как можно быстрее, уже вот-вот начнутся посевные работы. Действия по разминированию этих мест осуществляли специалисты Росгвардии. Были неоднократные обстрелы приграничных территорий со стороны Украины. Через границу неоднократно заходили формирования с «незалежной». Были перестрелки. Производилось минирование вручную и дистанционно. Разные мины были установлены, в том числе, мины типа ПФМ-1 «Лепесток», которые были разбросаны системой дистанционного минирования. Саперы ведомства обезвредили смертоносные участки с соблюдением всех мер безопасности. Робот «Уран-6» очень помогал в этом деле. Однако кто-то вновь минировал разминированные участки. Позавчера на мине подорвался взрослый кабан. Вчера мина сработала под трактором. Тракторист остался жив. А сегодня с беспилотника были сброшены боеприпасы на гражданские объекты, также были заминированы некоторые участки ранее разминированных полей. И из больницы внезапно пропал пострадавший тракторист. Местные полицейские известили, что труп тракториста нашли в овраге, присыпанный землёй и прикрытый сверху ветками краснотала. Тракторист был заколот насмерть.

– Тракториста убили недавно. Кто-то его выманил из больницы.

– Значит, он что-то такое видел, что видеть ему нельзя было.

Сотрудники полиции обнаружили при обыске трупа нашли зажатый в кулаке шнурок, а возле тела небольшой амулет – монету достоинством в 50 пфеннигов из не существующей уже давно ГДР. Лёгкая монета была в грязи, но с дыркой ближе к верхнему краю. Очевидно, что ранее монета висла на шнурке, что был в кулаке убитого. Весьма вероятно, что хозяин амулета когда-то бывал, жил или служил в Восточной Германии. А такой амулет свидетели видели ранее у одного человека – Виктора, бывшего военнослужащего. Сотрудники полиции ездили на адрес, по которому жил подозреваемый, но того и след простыл. Он срочно покинул жильё, прихватив с собой вещи, деньги и документы. Теперь полиция и Росгвардия проверяли все возможные места нахождения беглеца. В одно такое место и ехали «Бал», «Пик», «Честер» и «Большой» на броневике «Тигр»…

…В дачном посёлке недолго искали нужный дом, в котором мог скрываться подозреваемый. Кутаясь в шаль, к росгвардейцам вышла заспанная женщина бальзаковского возраста. Она приходилась сестрой подозреваемому.

– Погода такая. Спать хочется,- вяло проговорила она.

Внешний вид не говорил о её беспокойстве.

– Где Виктор? Скажите добровольно.

– Он был, но его сейчас нет. Уехал, не сказав куда. Сказал, что надолго, -говорила женщина, пропуская в дом росгвардейцев. Возле котла в доме нашли заляпанные грязью мужские ботинки, которые сушились.

– Обыскать! – приказал «Пик». Наблюдая за женщиной «Пик» заметил её нервозность. Она посматривала в окно. В окно виднелась баня. Кинулись к бане. От неё в сторону леса убегал человек. «Большой» и «Честер» бросились в погоню. Остальные всё придирчиво осмотрели. В бане в пространстве между потолком и крышей нашли беспилотник «Баба-Яга». В дрон была встроена антенна «Старлинк» с модулем, который намеренно путает спутники и выдает ложную геопозицию. В тайнике на дачном участке пёс Бересклет обнаружил ящик с боеприпасами. Среди них были, в том числе, и мины разных типов. Автомат АК-74, что был в тайнике, содержал следы стрельбы. Его не успели почистить и следы пороха оставались в канале ствола. Стало проясняться относительно того, кто недавно стрелял по местным жителям, пограничникам и полицейским…

– Как связывались со своими кураторами? С кем Виктор встречался и переписывался по мессенджеру?

Женщина в шали упала на колени и заголосила:

– Это Витька, чёрт его попутал связаться с дружком своим по службе в армии. Служили оба в Германии ещё в конце 80-х - начале 90-х. Тарас сам нашёл его. Как не знаю, но нашёл. Тарас там у себя очень важным человекам стал. У него отец был депутатом ещё с советских времён. А прошлой осенью пришёл от Тараса к нам человек. У Витьки деньги появились. Он с долгами расквитался. Ведь он был в долгах, как в шелках. Пил, играл, море баб себе завёл. Как с ума сошёл! Мне ничего давать не хотел. А я с тем человеком не переписывалась и никаких денег от него не брала. Виктор мне строго настрого приказал. Я его боюсь очень. Одна я, без мужа осталась, умер он пять лет назад…

– Встаньте с колен! Проверим всё! Ваш гаджет сюда передайте! Где деньги, что передал украинец Виктору?

Сестра Виктора, кутаясь в свою шаль, передала осторожно свой смартфон росгвардейцам. Затем, подумав мгновение, подошла к переносному музыкальному центру, произнесла тихо:

– Заднюю стенку с аппарата снимите. Там он их прятал. Может, там лежат ещё те деньги. Видела потихоньку куда он их прятал.

«Пик» повернулся к росгвардейцам:

– «Бал», приведи местного участкового и пару людей из местных. Они будут понятыми. Видеосъёмка на тебе.

– Есть, командир!

…«Бал», вынув переносную видеокамеру, вёл видеосъёмку. Участковый лейтенант из полиции стоял рядом. Когда тыльная стенка была отделена от корпуса электрического прибора, то присутствующие в комнате увидели в пустотах корпуса три пачки купюр, перетянутые резинками. Кто-то из понятых присвистнул. Купюры вынули и осмотрели. Это были банкноты из Евросоюза…

…Беглец Виктор стараясь оторваться от погони, выскочил на сельскохозяйственное поле, на котором стояли еле заметные вешки, обозначая проход среди заминированного участка. Ветер и дождь прошедшие накануне, повалили некоторые вешки и откатили их в разные стороны. Взрыв взметнулся над полем. Когда расселся дым, «Честер» и «Большой» увидели то, что осталось от только что бегущего живого человека…

…Шматов подошёл к лоджии. Часть Самары и акватории реки Волги были видны отчётливо. За окном с Волги уже начинал дуть усиливающийся ветер. Сияло солнце, но уже клонилось к закату. Вот какие там дела у племяша-то. Непростые дела. И по эту сторону от линии боевого соприкосновения было и есть столько всего неожиданного, опасного и трудноразрешимого. Шматов был убеждён, что Иван справится со всем, что было на него возложено приказом и законом. Брат Игорь правильно воспитал своего сына.

Легко хлопнула дверь. Пришла Елена Ивановна – супруга Шматова. Елена Ивановна что-то ему говорила, вытаскивая свёртки из сумки после посещения продуктового магазина. Он её слушал и смотрел на неё. Вместе они прожили уже более тридцати лет. Скоро юбилей – Рубиновая свадьба. Надо будет обязательно приглашать родню, друзей, сослуживцев. Завтра они должны поехать на дачу в Паршин овраг. Туда приедет дочь Лера с мужем Петром и младшим внуком Серёжей. Возможно, что они все вместе сходят к Паршину озеру. Там когда-то давно водились даже тритоны, а сейчас там водятся золотистые караси и мелкие окуни. Скучно не будет точно. По эту строну от тревожных территорий жизнь текла по-своему. Это радовало. По эту строну жизнь по-своему продолжалась и развивалась. Шматов увидел, что жена ему улыбается и он направился к ней. Такой она ему нравилась особенно. Ему вообще нравилось, что люди искренне улыбаются и не плачут.

 

Июнь 2024 г.