Анатолий Дмитриевич Ансимов Родился 7 ноября 1934 года в г. Ростове-на-Дону. Первые публикации автора появились в местной периодике в 50-х годах прошлого века. Сразу стало видно, что в журналистику пришел талантливый литератор, со своими взглядами на жизнь, с бережным отношением к слову и к людям. С 1958 по 1992 г. Анатолий Дмитриевич «пахал до седьмого пота» на полях-страницах ростовских газет «Комсомолец», «На стройке», «Молот», «Вечерний Ростов»...
С особой силой его талант литератора и организатора раскрылся в годы, когда в пору цензурного давления он умел донести до читателей свежие мысли и суждения на страницах литературно-художественного приложения к газете «Молот» — «Донское слово». Весьма заметен вклад Анатолия Ансимова в деятельность литературно-исторического общества «Шолоховский круг». Он принимал самое деятельное участие в возрождении Союза казаков Области войска Донского.
Анатолий Ансимов был яркой личностью не только в Союзе журналистов России, но и в Союзе писателей России, в котором состоял с 1993 года. Его стихи печатались на Дону и в Москве. Он — автор целого ряда поэтических сборников и публицистических книг о родном казачьем крае.
Будучи с 1992 года директором полиграфической фирмы «Старый друг», Анатолий Дмитриевич трепетно относился к творчеству своих коллег, многим помог напечатать свои книги и сборники. Писатель ушёл из жизни в 2002 году.

***

Зерно добра...  Всего одно зерно!

Взойдя ростком на ниве черно-голой,

оно должно в конце концов дать колос,

стать множеством. Хотя оно — одно.

Но как бы нива ни была щедра,

не трать добро направо и налево,

оставь хотя б немного для посева,

Недаром говорят: «Зерно добра…»

***

Узкий проулок, старая ива,

месяца серп над решёткой плетня...

Детство моё! Ты глядишь молчаливо,

через года всё глядишь на меня.

Росами вымыт, солнцем обласкан,

ветром полынным насквозь он пропах —

крохотный хутор в далеких степях,

полузабытая добрая сказка.

Нет, не слабеет память с годами;

он и сегодня —  в душе у меня,

он и поныне снится ночами —

месяца серп над решеткой плетня...

***

Когда в ростовском небе вспыхивал

и косо падал ястребок,

мне так хотелось —  в Талалихины,

Но что, пацан, я сделать мог?

Другие — взрослые и смелые —

шли в грозовую круговерть,

чтоб наше небо реже сеяло

разнокалиберную смерть.

И снова в небе факел вспыхивал...

Был горький час родной земли:

вверху — сражались Талалихины,

внизу — Гагарины росли.

***

...И я опять устану ждать,

и снова будет ветер синий

мне повторять и повторять

твоё единственное имя.

И будет горько и темно.

Но где-то — на другой планете?  —

моё бессонное окно

другая женщина заметит.

Она, как я, устала ждать,

и до рассвета ветер синий

ей не устанет повторять

его единственное имя.

Глядит звезда в моё окно...

Устроен космос очень просто:

где не умеют ждать — темно,

а где умеют — светят звёзды.

 

***

Память...  Это — как рюкзак туриста:

и объём солидный в нём и вес.

С ним шагаешь — через поле чистое,

по холмам и взгоркам, через лес...

Лишь достигнув позднего привала,

на глазах у подступившей тьмы

сбрасывая лямки с плеч устало, —

с рюкзаками расстаёмся мы,

Впрочем, это — род самообмана.

Наша связь — незыблемо крепка:

сновидений синие туманы.

взяты из того же рюкзака...