Донские писатели. Наша история.

Есть на свете речка Полевая

Очерк

      Как я обрадовался, случайно увидев в Интернете фотографию и надпись: «Слово о поэте Анатолии Азовском»! Я долго его искал. И сразу же ужаснулся: он умер. Анатолий Андреевич был моим наставником и дал мне старт в литературном творчестве, без которого не мыслю свою жизнь. Он так неожиданно исчез из нашего Донского края, что никто, даже из близких друзей, не смог попрощаться с ним, пожать руку. Последний раз мы виделись в Ростове, в «Союзе», на улице Пушкинской,114, в 1987 году. Позже узнал, что он вновь уехал на Урал.  Я обращался в газету «Комсомолец», где он работал литературным консультантом, ездил в станицу Багаевскую к официальным властям, выходил в Интернет, в «Одноклассники».  Безрезультатно.

       Наше творческое общение длилось с 1982  по 1987 год. Мне 27 лет, ему 42. Я жил в Сальске, он — через двести километров, в Багаевке. Я ездил к нему в гости, и мы ночами работали над моими стихами. Он верил в мои возможности. Как-то я спросил: «Стоит мне продолжать писать стихи или нет?»  Извечный вопрос молодых. Он ответил: «Лёша, если бы в тебе не было поэтических задатков, разве бы я мороковал над твоими стишками до утра?» И я усиленно занимался самообразованием. Литературу о писательском труде читал и перечитывал «мешками». Над стихотворением «Русак»  корпели особенно, и Анатолий Андреевич сказал: «Когда издашь свой сборник стихов,  может быть, если Бог даст, напиши мне посвящение». Пришло время, и я сделал, как он желал. Он хорошо отзывался о моих стихах, и это меня вдохновляло. В 1983 году я стал победителем конкурса «Первопуток» в ростовской газете «Комсомолец».

       Анатолий Андреевич — прекрасный талантливейший поэт, с образным и распахнутым видением мира. И как человек добрый, спокойный, если острил, то как-то грустно. Внешне большой, мешковатый, слегка прихрамывающий, с бородой, позже он её сбрил; всегда с большим портфелем. Иногда перечитываю его книгу «Есть на свете речка Полевая», изданную в столице,  и «слышу» его голос басовитый, приглушённый, размеренный. С нетерпением и воодушевлением мчался к нему на автомобиле «за тридевять земель»! Зачем? Да за тем, что поэзия для меня была необходима, как воздух! Я очень благодарен ему за душевное тепло и внимание ко мне. И так хотел поделиться с ним своими успехами и сказать спасибо. Он был бы доволен. Но... жаль, жаль, жаль...     

       В Интернете я с жадностью стал читать его стихи, новые для меня.

       И чтобы вы поняли какой величины поэт перед нами, приведу полностью его стихотворение «Изюбр»:

Изюбр трубил. Изюбр изнемогал.
Он всю тайгу, наверно, обежал.
Он жизнь свою, 
Весь гулкий пыл в крови
Отдал бы за мгновение любви.
Отдал бы за единый смертный бой,
Чтоб умереть, 
Иль род продолжить свой.

Но падала на грозные рога
Безмолвием убитая тайга,
И только эхо сквозь осенний свет
Раскатисто картавило в ответ.
А он трубил, он весь изнемогал,
Он всю тайгу рогами разорвал!
И вдруг услышал где-то в стороне
Такой же трубный вызов тишине...

Охотник ждал. Он терпеливо ждал.
Он трое суток зверя вызывал.
Рожок его, не чувствуя вины,
Врывался трубно в дебри тишины.
Врывался песней, песней о любви —
О самом тайном таинстве в крови...

Изюбр трубил. 
Он к схватке был готов.
Струилось утро меж крутых рогов.
Но из кустов, безмолвием звеня,
Ударили навстречу два огня.
Ударили — и закачался лес.
Ударили — и белый свет исчез.
И стон предсмертный 
выдохнула грудь...
Как это страшно - песней обмануть!
1972г.

      Однажды Анатолий Андреевич признался мне, что, занимаясь поэзией, испытывает такое же наслаждение, как и в наивысшей точке любви с женщиной. Его творчество высоко оценил Анатолий Калинин и дал ему рекомендацию для вступления в Союз писателей СССР. Хорошо отозвался о стихотворении «Бабья роща» и других. А вот рассказывает Михаил Мирошниченко как читал  Калинин стихотворение Азовского «На бойне»: «Последние строчки стихотворения Анатолий Вениаминович произносил чуть ли не шёпотом и как бы задыхаясь. У меня мурашки по коже бегали, а Александра Юлиановна вдруг встала, озябно передёрнула плечами и, прошептав «Не могу...», вышла из комнаты. Калинин, взглядом проводив жену, повернулся к Азовскому, впёрся своими чёрными цыганскими глазами в глаза моего оробевшего товарища и сказал:
       — Вот так и надо писать — чтобы человек не выдерживал!
      ...Когда уходили, Анатолий крепко обмишулился: по ошибке обулся не в свои, а в калининские ботинки, которые хоть и были одного фасона с азовскими, но ещё почти новенькие  – не чета стоптанным и пыльным «собратьям».
       — Нет, Анатолий, так дело не пойдёт, — нельзя от своей обуви отказываться, — улыбнулся Анатолий Вениаминович. Азовский густо покраснел.
      — Ну, ничего, ничего, —успокоил его писатель, — одну ведь пыль-то с тобой топчем... А если хочешь — надевай.
      — Ну, нет. В своих-то привычнее...
      После этой встречи Азовский, я знаю, стал намного увереннее в своём творчестве. С Калининым он встречался ещё не раз. Анатолий Вениаминович всегда поддерживал его, помогал словом и делом».

       Но с «Союзом» на Донской земле не получилось, и это была первая причина его духовных и жизненных перипетий. К этому времени он уже издал две книги «Свидание с землёй» и «Есть на свете речка Полевая».

Есть на свете речка Полевая.

По весне черёмуховый цвет

Так её нарядно одевает,

Что другой такой и в мире нет.

Пусть она на всём пути недолгом

Нянчит лишь один лесной покой,

Без неё в конечном счёте Волга

Не была б великою рекой!

       Готова была уже рукопись и третьей книги «Перекаты». В Ростиздате она пролежала с 1985 по 1988 год, а свет «увидела», когда Азовский уже уехал на Урал. Он рассказывал мне, что тянула с выпуском редактор издательства Л.П. Л-ова, говорила, что это, мол, «отсевки» от предыдущих книг. А у него уже были два венка сонетов, множество новых стихов и поэма «Материнский перекат». Какая напевность!

Ходит радость вдоль реки,
Средь народа:
Возвернулись казаки
Из похода!
 
Возвернулись казаки —
Все живые!
И гарцуют их коньки
Боевые.

Лишь один на перекат
Не ступает,
Пьёт расплавленный закат,
Выжидает.

А за ним у красных вод,
Словно притча,
То ли гроб во тьме плывёт, 
То ли — бричка...

И взметнулся на исток
И на устье
Голос: "Донечка! Сынок!" —
Голос Устьи.

И пронзённый перекат
Глухо ухнул,
И подкошенный закат
В кипень рухнул.

Азовский очень страдал, скребла обида:

А мне по всем приметам
Не долго быть певцом:
Стать на Руси поэтом
Трудней, чем подлецом.

       Сдерживали, не «пущали» к писательской кормушке (бесплатное издание книг, гонорары, очередь на получение квартир, поездки по стране и за границу). Благо, сейчас у писателей нет никаких материальных льгот и соблазнов. Твори да радуйся, если похвалят. А какая душевная боль сквозила у Анатолия Андреевича, но эта боль не ослабила его таланта и не остудила душу. Анатолий Азовский стихами вырывался из тисков непонимания, зависти, редакторских уловок. Вот с надеждой:

Яровые во поле посеяны.
Отстоялись дни на тишине.
Заиграй-ка песню, Алексеевна,
Алексеич, подыграй жене.

И плывёт, плывёт во чисто полюшко
Песня — боль и радость на Руси...
Эх, казачье чудо — песня «Пчёлушка»,
Мёдом и меня не обнеси!

Далее светлая грусть-печаль:

Ни печалью пресветлой, ни скукой
Затяжных и пустых вечеров
Не прервать уже нашу разлуку,
Не зажечь отгоревших костров.

Вот над Доном заря затухает.
Вот костёр наш дал волю себе...
Как душа моя нежно страдает,
Как стучится всё чаще к тебе!   

       Анатолий Андреевич, живя на Урале, в посёлке Полевском, вспоминает о Донщине: «Эх, не тихий мой Дон, родина вторая моя! Без малого двадцать лет прожил я на казачьей земле. И года-то какие! Вероятно, лучшие в моей человеческой жизни в возрастном отношении — от тридцати до сорока восьми лет. Приехал на Дон, когда ещё молодость во мне нет-нет да и взбрыкивала, а уехал во всю зрелым, если — не начинающим стареть. Хороша сама Донщина и люди на ней, в основном, прекрасные и жили, и живут. Сколько друзей я там приобрёл! И среди пишущей братии, и среди простых работяг. Да и руководящие-то товарищи вполне человечные попадались.

       Свои «этапы большого пути» разбил всего на три раздела: жизнь моя до переезда с Урала на Дон (в марте 1971 года), донские мои перипетии (с марта 1971 по декабрь 1987 года) и, наконец, всё то, чем я живу и дышу после возвращения на родину (с декабря 1987 года). На последнем этапе хотелось бы, конечно, подольше не только костями «поскрипеть», но и пером, да как уж Бог даст».

       Бог дал ещё 12 творчески плодотворных лет.

       Не жаловал богатством и быт Анатолия Азовского. Его милая жена Маша всё время ворчала на него и ставила меня в пример (я строил дом, у меня был автомобиль, я работал в энергетике и занимался пчеловодством). На что он отвечал ей: «За то я в поэзии преуспеваю!»

Опять ворчит моя царевна,

Что не устроен быт у нас.

И огонёк стихотворенья

Опять в душе моей угас.

Ну, как ей растолкуешь, милой,

Что из поэтов, вот беда,

Сколь ни ворчи, — не выходило

Хозяев путных никогда.

Что отказала им природа

В подобном даре, что меня

Дела совсем другого рода

Всю жизнь терзают и манят...

Но для неё я — чудо в перьях,

Застрявшее в сугробе слов.

Она бы с радостью, наверно,

Ушла из всех моих стихов.

И сколько ж можно жить в раздоре!

Но видит, светлая, она,

Что у других — мужчина в доме,

А тут — бессмыслица одна...

Ну, не ворчи, моя царевна,

Конечно, ты во всём права...

И вот опять стихотворенье

Мне принесли твои слова.

       Творческим людям для работы нужна стерильная тишина. Но не всегда получается уединиться в семейном ковчеге. В тот момент, когда тебя осеняет  свыше творческая мысль, вдруг тишину нарушает Муза, ставшая тебе женой. И как здесь быть? А.А.А. в такие моменты угрожающе-наигранно хватался за комнатные тапки. Я, исходя из опыта наставника, приделал в своём кабинете, изнутри, надёжную задвижку. Анатолий Андреевич говорил: «Машеньку я люблю! Ты знаешь, сколько стихов я о ней написал!»

             Всегда рядом вертелись маленькие сыновья Андрей и Доня. Я спросил у старшенького: «А кем работает твой папа?» И десятилетний мальчик ответил: «Писателем». И это прозвучало гордо!

                                                        Поэты А. Азовский  и  А. Глазунов. 1985г.                 

                                                                На Дону. Станица Багаевская.                                                          

       И из уст взрослых тогда, в начале восьмидесятых годов, слово «писатель» произносилось со значением, подразумевая честность, справедливость, мудрость, доброту, любовь.

В горнице моей светло.

Это от большой звезды.

Матушка возьмёт ведро

Молча принесёт воды...

      Бесхитростные строки поэта Николая Рубцова, — ни тебе образных сравнений, ни метафор, ничего прочего-разного, а так трогают,  потому что веют добротой и искренностью. Лично с Рубцовым Анатолий Азовский познакомился и подружился в буйных стенах общежития Литературного института имени М. Горького. Случилось так, что сессии второго его курса заочного отделения и четвёртого, на котором учился Рубцов, проходили в одно и то же время. Они встречались на всех сессиях. Одно время даже жили в одной комнате. Это были во многом родственные души. Анатолий Андреевич рассказывает: «Мне кажется, более простого человека в общежитии и не было тогда. А вообще, с людьми малознакомыми Николай держался осторожно, с какой-то затаённостью, а чаще всего — замкнуто. Видел я Николая и в порыве творческой радости. Заскакивает он как-то в комнату, а сам — аж сияет весь: «Слушай, я экспромт сочинил: я уплыву на пароходе, потом поеду на подводе...» Ещё не утихло радостное, стосковавшееся «И буду жить в своём народе!», а я уже с замечанием: «Что у тебя за строка: потом ещё на чём-то вроде? Для рифмы, что ли?» Радостное возбуждение у Николая сразу пошло на убыль. О том, как читал Николай Рубцов стихи, скажу — это было какое-то «действо»! Тихой называют его лирику, но как громко она звучит».

      В Литинституте на первом курсе Азовский познакомился и с нашим земляком из станицы Мечётинской  Борисом Примеровым. Редкие встречи были по-человечески приятны, поэты с интересом делились новыми творческими находками. Покоряла разносторонняя начитанность Примерова. Анатолий Андреевич говорил: «Даже невнятность его выговора и некоторая запутанность того, что он высказывал, не мешали мне понимать его, хотя Борис, произносимые слова, словно бы, как и ногу, кособоко подволакивал. Иногда ему казалось, что его не понимают, и он начинал горячиться, размахивать руками, тряс кудлатой головой, а потом расстроено замолкал».

      Позже, через многие годы они уже вместе выступали на поэтических встречах. И везде Борис Примеров был как бы «знаменем»: всегда Игорь Кудрявцев давал ему первое слово. «Борис читал стихи с таким накалом и напряжением, — говорил Азовский, — что даже я, слушающий его стихи ежедневно, боялся за него: надсадит сердце, чёрт!»

Анатолий Азовский. 1965г                                     Анатолий Азовский. 1980г.

 Учёба в Лит.институте.                                    Лит.консультант «Комсомольца».

        Наверняка, многое у Анатолия Азовского складывалось не так, как хотелось... И в стихах его сквозит какая-то неудовлетворённость своей судьбой. Жизнь, прихрамывая, прошла, как одно мгновение... а у кого она марширует строевым шагом?

        Прежде, чем приехать на Дон, Азовский объехал Сибирь, Дальний Восток, Чукотку, служил в армии на Байконуре, строил Белоярскую АЭС. Закончил Литературный институт им. М. Горького, работал корреспондентом районных и областных газет. Вернувшись на Урал, в школах преподавал детям уроки стихосложения, руководил детско-юношеским литературным объединением «Рассвет» и продолжал заниматься литературной деятельностью.

       Люди читают его стихи и сейчас в Интернете, восхищаются его творчеством, не зная автора лично. Пишут комментарии и рецензии, обращаются к нему, как к живому, не ведая, что его уже нет с нами с 12. 11. 2012.  Это поражает!

       «Удивительные у вас стихи, Анатолий. Про Машеньку прочитала — задохнулась, жалко так. Про казаков тоже очень понравилось. И пейзажные зарисовки очень оригинальны. Вообще, стихи такие настоящие, невымученные. Дай Бог вам здоровья, Анатолий». (21.11.2012.)

      «Спасибо за Память и Совесть! Помощи Божьей во всём! С почтением». (12.10.2013.)

       «Трогательные стихотворения у вас, Анатолий. Очень понравились! С теплом». (17.02.2016.)

       «Очень рада встрече с творчеством Вашим. Может быть, встречусь и с Вами». (22.04.2016.)

       Несмотря на жизненные перипетии и зигзаги, он  состоялся, как поэт.

       Анатолий Азовский — автор 12-ти поэтических сборников, опубликованных издательствами Москвы, Ростова-на-Дону, Екатеринбурга, член Союза писателей России, Заслуженный работник культуры РФ, Отличник народного образования, педагог высшей категории, Лауреат премии «Регион Урал».

       Вот стихотворение, которое я посвятил ему во времена общения с ним:

        РУСАК                                         

      Анатолию Азовскому

Потоком серым

Мчали зайцы

Через оскаленную степь,

Загонщики орали сзади,

Их направляя прямо в сеть.

И вдруг русак один, как будто

Почуяв  свой смертельный миг,

На месте замер.

Гулко  утром

Вонзался в небо жуткий крик.

Крик нарастал. Уже мгновенья

Решали заячью судьбу,

И он, в прыжке найдя спасенье,

Пробил загонщиков толпу.

Ушёл косой от всех напастей,

Исчез в спасительных кустах…

Не знал он, что его собратьев

Ждут заповедные места.

А если б знал, то всё ж, наверно,

Не променял на тот приют

И эту степь, и этот ветер,

И всё, что волею зовут.

     1983г.

       На Дону помнят Вас, Анатолий Андреевич!