
Редакция сайта продолжает представлять читателям интересных авторов из различных уголков России.
Андрей Кулюкин родился 27 февраля 1987 года. Живет в городе Заполярный Мурманской области.
Участник IV и V всероссийских совещаний молодых литераторов в Химках, лауреат литературной премии политической партии «Справедливая Россия», областной литературной премии «Мурманский берег», всероссийского литературного фестиваля «Осиянное слово», литературного фестиваля «Капитан Грэй» (г. Мурманск).
Имеет два опубликованных сборника стихов: «Стихи на бересте» –
в 2019 году, «Небеса нараспашку» – в 2020 году.
Произведения публиковались в литературных журналах: Роман-газета (№ 8, 2021 г.), Сибирские огни (№ 6, 2021 г.), а также альманахах Мурманской области.
Кухонный келейник
Заблудился месяц белощёкий
И в окно не просится уже.
Тесно мне на кухоньке хрущёвки,
Низко мне на третьем этаже.
Боже, кто я? – кухонный келейник
В майке и растянутом трико.
Не пропах ни миррой, ни елеем,
А прокурен едким табаком.
Чиркну спичкой. Огонёк, мерцая,
Тьму изгонит. И светло в тиши.
Ты не гасни, свечка восковая,
В красном уголке моей души.
Месяц пьяный спит за гаражами,
Только я не сплю в тоске хмельной.
Жизнь застряла между этажами
Или между небом и землёй.
С теснотой смирюсь, как с волей Божьей.
Но прошу, свеча, гори во мгле.
Я на третьем этаже, быть может,
Буду ближе к небу, чем к земле.
***
И откуда берутся снежинки?
Может где-то в раю, высоко
Опрокинули ангелы крынку
С белым-белым парным молоком.
А в Сочельник мороз был трескучий.
Проплывая над спящим селом,
Осыпались молочные тучи.
И мело, и мело, и мело.
И мне слышалось: кто-то негромко
Пел в сарае у края села.
Это ангел баюкал телёнка,
Чтобы мама корова спала.
Умер храм
Без голов и крестов. Это ж надо!
Развалился наш храм деревенский.
Для кого-то – простая досада,
Для меня – это ужас вселенский.
Для меня словно жизнь опустела:
Умер храм Иоанна Предтечи.
Бурой кладки кирпичное тело
Искупило грехи человечьи.
Ведь о Боге давно позабыли,
На поклоны – к лукавому змию.
Умер храм. Средь чахоточной пыли
Служат ангелы в нём литургию.
Часто видишь, как стаями птицы
Над разрушенным храмом летают.
Это русские души молиться
За Россию приходят из рая.
***
Что грустить, если жизнь отпылала?
Всем когда-то лететь на покой.
День зарёй начинается алой
И кончается алой зарёй.
Догорает вечерняя зорька.
Даст Господь ли душе благодать,
Чтоб у Родины хоть на задворках
Дикой яблоней мне прорастать.
Чтоб остаться здесь. Пусть и в печальной,
Пусть в суровой, но милой земле.
В жёлтом поле густым Иван-чаем
Расцветал бы под крик журавлей.
Не бери мою душу отсюда,
Дай мне, Боже, ещё раз прожить
Хоть ветлой у забытого пр?уда,
Хоть цветком под ногами у ржи.
Что мне рай? Что сады золотые?
Коль не моют их слёзы весны.
Что мне рай, если нет там России,
Невесёлой моей стороны.
Простой народ
Простой народ. Житьё простое,
Как в печке выцветший огонь.
Трудись, трудись, а на застолье
Хоть в пляс, хоть в слёзы под гармонь.
Простой народ. И жизнь, как пашня:
Посеял, выходил, пожал.
А на столе – всё щи да каша,
А за столом – и стар и мал.
Простой народ. Простые ночи.
Кто на полу, кто на печи.
А за окном сверчок стрекочет,
В окно черёмуха стучит.
Простой народ. Простая доля,
И нынче всё как в старину.
Деревня спит. А завтра в поле –
Кормить огромную страну.
Простой народ. Житьё неброско,
Но всё горит в избе очаг.
Вся жизнь проста, одно не просто –
Нести Россию на плечах.
Молчать про любовь
Я – такой же как все: то спокоен,
То не сдержан бываю порой.
Как и все, я полдня – с телефоном
И полжизни, как все – с пустотой.
Пустота моя – снежное поле.
Только ночь. Только тихая гладь.
Как и всем, иногда мне до боли
Так знакомо желанье – молчать.
Согреваюсь за пазухой ночи.
С тишиной обнимается тьма.
Гляну в небо – лицо защекочет
Мелким снегом глухая зима.
Я – как все. Только слышу безмолвье,
Мне не нужно для радости слов.
Пустоту я наполню любовью,
Чтоб полжизни молчать про любовь.
***
Весна. Земли воскресение.
Грачи, половодье да вербы.
Весна. И с утра по-весеннему
Зарёй поцеловано небо.
Земля так мила и торжественна.
Луны угасает лампада,
И яблоня скромной невестою
В окно мне стучится из сада.
Пойду за грачиными криками,
Где церковь забылась в покое,
Чтоб в малом увидеть великое,
И в ветхом увидеть святое.
Поёт деревенская звонница.
Здесь что ни весна – то слякоть.
Но каждой весной Богородица
Приходит к распятью поплакать.
Летнее утро
Блещет летнее утро. Светлынь!
Сверху рыжих лучей вереница.
Хочешь, душу за бороду вынь
Да повесь от печалей сушиться.
Встань под добрые эти лучи –
От холодной тревоги согреться.
Как же тихо! Я слышу: стучит
У Земли как у матери сердце.
Мимолётно несутся года.
Но почудилось в летнее утро:
Будто мама ещё молода,
Ну а я не родился как будто.
Дворовый звонарь
Убогая жизнь у бродяги
Хоть в март, хоть в июль, хоть в январь.
Бутылками в мусорном баке
Трезвонит дворовый звонарь.
Дзинь-дзинь! В небе утро зевнуло.
Дзинь-дзинь! Просыпайся, народ.
Дежуривший ночью, сутулый
Фонарь с укоризной кивнёт.
Из серых домов как из сита
Просеялся свет в темноту.
Глядит недовольная сытость
На уличную нищету.
Начнут проклинать и ругаться
Из форточек люди опять.
Но каждая корка – богатство,
Но каждый сухарь – благодать.
И может быть в этой юдоли
Средь мусора, грязи и вшей
Есть грань между верой и болью
В пропащей бродяжьей душе.
Быть может по жизни паршивой
Бредёт он, уверенный в том,
Что есть красота в некрасивом,
И святость живёт в несвятом.
***
Молчат небеса над бетонными дебрями.
И тихо и грустно в квартире пустой.
Но звёзды в окно дарят свет мне серебряный,
Луна мне в окно дарит свет золотой.
Как хочется петь этой ночью заснеженной!
Со свистом на тройке лететь бы хмельным!
От чахлого города в поле безбрежное
Умчать бы как в прошлое, став молодым.
Из лунного света душа моя создана,
В сиянии звёзд её жизнь и покой.
Мне жаль на рассвете прощаться со звёздами,
Мне жаль на рассвете прощаться с луной.
И дни и года всё считают мне ходики.
Прикрикну на жизнь: «Не спеши, не спеши!»
Усну как в темнице квартирным колодником.
Но сон или явь: в заоконной тиши
Начнут однозвучно звенеть колокольчики,
Расстелется саваном искристый снег…
И песня, и грусть. И как будто не кончились
Ни век золотой, ни серебряный век.
Отзывы:
"Как и всем, иногда мне до боли
Так знакомо желанье – молчать".
ВЛАДИМИРУ: Слово "свеча" в стихотворение очень удачно и гармонично вписывается. "Осень-просинь" - это сравнение тут не подходит.
Как можно вот так, наотмашь, "рассуждать и оценивать" творчество других людей, ведь профессиональной критикой такие выпады не назовёшь?
Нет,
не ложатся. Слишком выглаженные (как темы, так и технически). А свеча настолько заёрзанный образ, что сразу вспомнил "осень-просинь".Пустоту я наполню любовью,
Чтоб полжизни молчать про любовь.
И как созвучна душе (творческого человека особенно), вот эта строчка:
Как и всем, иногда мне до боли
Так знакомо желанье – молчать.
Спасибо, Андрей, за Ваши стихи.