ПРОСТО – ЖИТЬ
***
Над благодатью земной
шёлковой льётся волной
вьюн полусонный…
Кто-то смешной,
озорной
синий фиалковый зной
прячет по склонам.
Ни для кого и ничьи,
мчатся куда-то ручьи
рядышком с Доном…
Громко горланят
грачи,
солнца пронзая лучи
в небе бездонном.
Можно блуждать и
блуждать.
И впереди не видать
грязи, болотца…
Если вокруг благодать,
что ж так охота рыдать,
сердце так бьётся…
***
Сметанки – к свежему борщу,
картошки-зелени – к лещу!..
Бегу. Спешу. Ищу. Тащу.
На жизнь нисколько
не ропщу.
Смогу я, – гвоздик вколочу,
ножи – сумею – заточу,
а нет, – соседу заплачу…
Но, правда, не озолочу.
Приспичит, – подвиг
совершу, –
взнуздаю, вычищу, вспашу…
И разожгу, и погашу.
Венок сонетов напишу!..
Но жить мешает тишина,
незащищённая спина
и горькой мысли пелена:
а вдруг – война…
***
В одной деревне жил петух
с красивым гребнем
ярко-красным.
Ласкал он всей округе слух
сладкоголосием
прекрасным.
Но был петух тот знаменит
ещё одной своей
чертою:
В округе каждый кречет бит
им был, –
он всех лишил покоя.
Настолько драться он любил,
что просто не уснёт
без драки.
Его в округе звали Билл
все, от цыпленка
до собаки.
По всей округе – перья, пух…
Бои не местного
значенья!
О, пусть задиристый петух
найдёт на гребень
приключенье.
ОМЕЛА
Диптих
1.
Сердце пело, надежда грела.
Оказалось, что хрупок мир.
Поселилась на свете белом,
прижилась-расцвела омела,
извела все сердца
до дыр.
Грозди ягод своих взрастила
в зеленях беззащитных душ,
измочалила-источила, –
принялась за звезду-Светило…
хоть сама – не выносит
стуж.
2.
Надоело, всё надоело.
Как стеклянный, разрушен мир.
Сердце выстыло-изболело,
даже как-то окаменело
и местами заиндевело…
Как забытый в груди –
пломбир!
Не рыдаю, хоть всюду горе.
Не боюсь, не прошу, не жду,
не грущу и ни с кем не спорю,
лишь мечтаю о том, чтоб вскоре
эта стужа ушла за море
и с собой забрала
беду…
Луганский пахарь
Колобродят ароматы…
И с полынью на губах
бродит пахарь виновато
в незасеянных хлебах.
И весна давно готова,
и дожди не подвели.
Бьёт в висках, горчит медово
дух невспаханной
земли.
Двадцать первое столетье!
Но, от взрывов ярко-рыж,
здесь живёт оглохший ветер
и – пугающая – тишь!..
Тишь от края и до края…
Будто скорбь, безгласый
крик.
Тишь вокруг стоит такая –
не сдержал слезу старик…
Дождь полощет
в грязных лужах
край застиранных небес.
В мокрых платьях вишни
кружат
странной стайкою невест…
***
Льётся кровь вчерашних
пацанов,
чьих-то сыновей
или отцов.
Эхом раздаётся чей-то стон,
хриплый, будто карканье
ворон.
Вырастут бессмертника
цветы,
скорбные бессчётные
кресты.
Тропки оборвутся
и пути…
Наша жизнь – дождиночка
в горсти.
Наша – это значит, и моя.
Жалит, жалит сердце мне
змея.
Мне вонзает жало до кости:
наша жизнь – дождиночка
в горсти…
***
Видит Бог,
мы драться не хотели.
Но не отсидеться в стороне.
Лицемеры с чуждой
параллели
не о мире грезят, – о войне.
Что им православные набаты,
слёзы перепуганных детей;
что им чьи-то боли и утраты –
всё давно оправдывает
цель.
Им, безумным, трудно
догадаться,
что нам сны покоя не дают.
Видит Бог, не хочется нам
драться.
Только как не драться –
наших бьют!
***
Плывут вереницы станиц…
Огни… золотые огни
в провалах бессонных
глазниц…
Привиделись вновь
мне они
подобьем распластанных
птиц
на белых ладонях
страниц…
Огни… так подобны они
мельканию
маминых спиц,
сиянию родственных лиц,
водицы живой из криниц…
И даже роднее
родни –
той, прежней – ещё
до границ.
Они –
что репей на тропе…
Они –
что бурьян, что паслён…
Огни за окошком купе
из тех, позабытых
времён…
***
Не дозваться мне, не докричаться,
не догнать, не найти где-нибудь.
Не обнять,
даже не попрощаться,
чтоб потом
облегчённо вздохнуть.
Не вернуть…
Под густою вуалью
или – лучше – дерюгой какой –
побреду я с подругой печалью
да с другою подругой,
тоской.
По лугам, по ложбинам,
оврагам
мимо хат побреду и дворцов,
как гонимая всеми, дворняга
с человечьей приметой,
кольцом.
Во владеньях луны
серебристой
я истлевшее платье сниму
и застыну рябиной
безлистой.
И не стану кричать
никому.
***
Ты протри стекло
после зимних стуж,
сотвори тепло
для озябших душ.
Глянь, летит звезда
на лиловость крыш.
Тишину в садах,
я молю, услышь!
Чтобы в звук и цвет
окунулись мы,
напророчь рассвет
после долгой тьмы.
Всё сгубили мхи,
что нельзя купить, –
напиши стихи.
Чтоб хотелось жить.
***
Хлопотливой птицей вить
гнездо,
приносить и ладить к ветке
ветку
и парить над чёрной бороздой
по закону ставших пылью
предков.
Устремляться гордо в небеса,
как стремились многие
веками.
Просто – жить.
Хоть год, хоть полчаса.
Каждой клеткой, всеми
позвонками.
***
Ох, как же хочется мне хохотать,
в косы ромашки и ленты
вплетать,
быть легкомысленной,
как никогда,
будто не будет Святого Суда!
Белою чайкой над Доном взмывать,
у рыбаков карасей воровать…
Ночью – по крышам –
стучать каблуками,
страх нагонять то крылом,
то руками…
Я хохочу…
я грустить не хочу…
Только зачем же
зажгли вы
свечу...
Отзывы:
Поезията на Клавдия Павленко
Мила Клавдия, стиховете са превъзходни! Радвам се, че в тежи тежки времена намиратесили да подържате духа на народа на нужната висота, да крепите вярата му за по-добро
бъдеще, да разпалвате жаждата му за живот! Жива и здрава да сте!
Надеюсь, что иногда будем встречаться...Спасибо, что Вы есть...
Ваши стихи питают сердце и душу светом, в трудные времена, а сейчас именно такие, это даёт силы.
В Ваших стихах - вся боль и надежда нынешнего времени.Счастья Вам!