Васёк

Василию Линькову уже исполнилось сорок. Высокий, худой с какой-то юношеской угловатостью, он казался гораздо моложе своих лет. Хоть и лысеть начал не по годам рано, а всё ж лицо его с правильными чертами и выразительными карими глазами, сохранившими до сей поры неискушённо-наивный взгляд,  оставалось открытым и молодым.

Отличался он добротой и отзывчивостью, по этой причине тянулись к нему друзья, которые звали его уменьшительно – Васёк. Приходили они к нему, зачастую с бутылочкой. Васёк друзьям всегда был рад, ведь жил он один – холостяковал, а друзья в большинстве своём были семейными. То ли проблема дома какая, то ли просто спокойно выпить не дают – они к Ваську. У него благодать! Никто не мешает. Бутылочку откупорят, закуску нехитрую приготовят…и пошли разговоры о сокровенном – о рыбалке, о футболе, ну и конечно о них – о вторых половинах…

Вот и сегодня его лучший друг Сашка Лопаткин прибежал к Ваську после ссоры с женой. Выпили, разговорились…

 - Ты, Васёк баб всё защищаешь! А они соки наши пьют. Вот сегодня, не успел порог переступить, моя Ирка сразу мне сто пятьдесят проблем обрисовала. И то надо, и это... Нет бы, спросить, что на работе было? Что на душе у меня? Ей по барабану…

Васёк хорошо знал жену Лопаткина – она вместе с ними работала на комбинате полимерных материалов. Васёк с Сашкой слесарили в цехе водоподготовки, а Ирина – там же, лаборанткой. Ваську она была симпатична, он её уважал.

- Ты не прав, Сашка, ведь она тоже устаёт. Ты только на работе вкалываешь, а она и дома. Стирает, убирает, еду тебе и детям твоим готовит. Ты вот пришёл ко мне расслабиться, выпить, а она дома с детьми возится, ей помогать надо.

- Так бабье это дело, - парировал Лопаткин, - Пусть успевает!

- Так-то оно так, но она ведь ещё и просто человек, а по-человечески ей отдохнуть тоже хочется, - заметно расслабившись от выпитого, глубокомысленно возразил Васёк.

Долго ещё они спорили, одна и вторая бутылка были выпиты. В конце концов, Васёк смягчил обиженную душу Лопаткина, и он умиротворённый, стал собираться домой. Одеваясь в коридоре, похлопал друга по плечу и сказал:

- А ты бы женился, раз так уважаешь баб…

- Да боюсь я их, Сашка. Особенно если понравится какая, так и подойти стесняюсь, душа в пятки обрывается. Вот только по пьяни ещё могу пообщаться. Но что-то пьяным я никого не привлекаю, да и сам себе противен становлюсь. Замкнутый круг какой-то. Я же не просто женщину хочу найти для стирки, готовки. Я полюбить хочу. Чтоб душой к ней прирасти…

- Ну, ты, загнул! – воскликнул Сашка, - Любви ему подавай. Сколько ты эту любовь искать будешь. Вон уже лысина пробивается! Хотя хорошо, что ты холостой, нам есть куда прийти… Ну, побегу, а то Ирка заждалась меня, - уже совсем мягко и тепло добавил Лопаткин.

Долго в эту ночь не мог заснуть Васёк. Вспоминал свои молодые, беспечные годы. Когда девчат было полно вокруг, а он порхал как мотылёк. Казалось, что рано ещё жениться, погулять хотелось. А может, не встретилась та, которая бы сильно в душу запала. Друзья женились, обзаводились детьми, а он… до сих пор бобылём ходит - свободный и беззаботный.

Пока был жив отец, вроде бы и не ощущал своё одиночество Васёк. Отец всё наставлял его на путь истинный – тоже жениться заставлял, а он отмахивался: «Успею, мол». Даже сердился на отца за назойливость. Осиротел Васёк без него окончательно, ведь был он ему с двенадцати лет и за мать, рано умершую, и за отца. Жил Васёк теперь часто впроголодь, не умея правильно тратить деньги. Но не это угнетало его, а состояние одиночества.

А вот с недавней поры в его сумку с тормозком, что в бытовке на работе он оставлял, кто-то пирожки домашние стал подкладывать. Он удивлялся, спрашивал у всех, кто это делает, но никто не сознавался. Так и привык. Пирожки были необыкновенно вкусными. Мужики шутили: «Может с приворотом?». Но Васёк никаким приметам не верил. И ел пирожки с удовольствием.

На работе Васёк был безотказным, куда ни пошлют – всё сделает. За его безотказность прощались ему и опоздания на работу, и  частый запах перегара и дрожь в руках…

В то утро Васёк чуть не проспал, выпитое и хмельной сон давали о себе знать. Болела голова, хотелось похмелиться. Он едва успел на заводской автобус, втиснулся на последнюю ступеньку. Рядом с ним оказалась Валентина – новая уборщица в цехе. Стоял к ней Васёк очень близко и невольно стал её рассматривать. Странной она показалась Ваську. В своём тёмном платке похожа на старуху. Не поймёшь, сколько ей лет на самом деле. Всё время насупленная, неулыбчивая. Работала она у них уже с месяц, говорили, что – беженка с Украины. Приехала с дочерью, когда война там началась. Больше о ней он ничего не знал, да и не интересовала она его.

Переполненный автобус шёл медленно. Валентина стояла вполоборота к нему и смотрела в окно. Он заметил, что у неё очень грустные глаза – голубые, круглые и лицо вроде бы ещё молодое… ему даже показалось, что Валентина смахивает на известную артистку Наталью Гундареву. Автобус тряхнуло на кочке, и Васёк по инерции налёг на Валентину. Она посмотрела на него, нахмурилась и снова стала казаться старше – морщины на лбу появились.

- Ты, извини, Валентина, - отстранился Васёк. - Голова болит, еле на ногах стою. Вчера с Лопаткиным посидели, выпили, потом долго не мог заснуть. Всё думал о своей жизни. Хандра какая-то навалилась…

Васёк тяжело вздохнул и замолчал. А Валентина, покачав головой, заметила.

- Пил бы ты меньше, Васёк.

В её голосе слышалось сострадание.  

В обеденный перерыв он зашёл в бытовку, решил вздремнуть на скамейке, подстелив фуфайку. Хотелось есть, но тормозок с едой в этот раз он не захватил и решил – сон приглушит чувство голода. Только расположился, вошла Валентина.

- Это тебе, поешь, - протянула она ему свёрток.

- Ну, что ты, зачем?! – Васёк смутился.

- Бери, бери, - ласково сказала она.

- А ты сама ела?

- Да.

Валентина сунула ему в руки свёрток и ушла.

Васек не спеша, развернул его. Там были два помидора, большая картофелина и всё те же пирожки. Васёк съел всё.

После перерыва он нашёл Валентину. Она мыла в цехе полы. В чёрном халате и тёмно-синем платке, согнувшись, она неспешно водила шваброй по полу, издалека – ну точно бабуля.

- Спасибо, тебе большое, Валюха, а я то думал, кто  же мне такие вкусные пирожки подбрасывает. А это оказывается ты. Я теперь твой должник, -   сказал Васёк.

- Да, ну! – воскликнула женщина.

И Ваську показалось, что она улыбнулась.

- Серьёзно тебе говорю, если что надо, обращайся!  

- Печка у меня в доме плохо разгорается, может, посмотришь? - тихо попросила она.

- Конечно, что-нибудь сообразим. Посмотрю обязательно. А муж твой где?

Валентина опустила голову.

- Вдова я. Убили мужа под Луганском. В ополчении был.

- Не знал, извини.

- Да чего уж там…

Васёк молчал, не зная что сказать… А Валентина тихо продолжила.

- Я сюда приехала к родственникам, выделили мне домишко, обживаюсь потихоньку. Газа пока нет, да и печка что-то неважная…

Васёк тяжело вздохнул.

- Сегодня же приду.

На том и порешили.

Но в этот день Ваську не суждено было выполнить своё обещание. Вечером к нему, как обычно, зашли друзья, пригласили на рыбалку с ночёвкой. Дни то предстояли выходные.  

В понедельник, на работе, Васёк старался всячески избегать Валентину. Но неожиданно, встретившись с ней, он  стыдливо попросил:

- Валя, ты меня извини, что не пришёл, я просто забыл, что с ребятами договаривался на рыбалку поехать.

- Да ладно, - махнула она рукой.

- Но, ты не обижаешься? – спросил Васёк.

- Нет…нет.

У Василия полегчало на душе. Ему вдруг захотелось сказать ей что-нибудь доброе, тёплое, но он не знал, что и вместо этого стал доверительно говорить о своём наболевшем.

- Знаешь, Валюха, такая тоска иногда наваливается, ведь знаю, что пить надо бросать, да ради кого? Ведь никому я не нужен на этом свете…

Васёк изливал ей душу искренне, с неподдельным страданием и болью, так как он иногда мог откровенничать только с  близким другом Лопаткиным.

- Ты не пей, Васёк, это главное, и всё у тебя образуется. Ты хороший, парень, но губишь себя – отвечала Валентина на его слова и при этом грустно на него смотрела.

То, что она сочувственно относилась к нему, трогало его душу, и он всё чаще искал какой-нибудь предлог, чтобы поговорить с ней на работе.

 В цехе уже многие заметили беседы Васька и Валентины. Женщины и девчата похихикивали, иронизировали, а мужики одобряли их дружбу. Сашка Лопаткин подбадривал: «Не тушуйся, Василь, она хоть и далеко не молодуха, но формы у неё что надо!».

В этот вечер Васёк твёрдо решил сходить к Валентине и отремонтировать печку. Уж слишком угнетало его совесть данное ей обещание.

Он быстро нашёл её дом – небольшой флигелёк на окраине города. Дверь  ему открыла девочка лет пяти. Васёк знал, что у Валентины есть дочь, но никогда не думал, что она такая маленькая. Девочка была очень похожа на мать – такая же голубоглазая. Волосёнки у неё были беленькие, аккуратно заплетённые в две короткие косички и завязанные голубыми бантиками. Они торчали по бокам в разные стороны.

- Я – дядя Вася, - представился он девочке.

- А я - Настя, - ответила девочка и сказала, - Мама пошла за хлебом.

- Я подожду...

- Проходи…- по-свойски пригласила девчушка.

Они стали ждать Валентину. Девочка сидела на стуле, болтала ногами и внимательно смотрела на Василия. А потом, вдруг предложила.

- А давай, дядя Вася, играть в воздушный шарик?

Васёк согласился. Настя принесла из соседней комнаты розовый воздушный шарик, стала подбрасывать его и кричать: «Лови!». Васёк тянулся за шариком, стараясь поймать и бросить девочке. Она сильно развеселилась, хохотала от восторга, прыгала и хлопала в ладоши. Если Васёк удачно ловил шарик, она кричала:

- Молодец, дядя Вася, ты такой ловкий! Лови, лови ещё…

Когда зашла Валентина, Васёк на коленях выползал из-под кровати, доставая оттуда закатившийся шарик, а Настёха, прыгнув к нему на спину, кричала: «Но, но, ты, теперь моя лошадка!».

Валентина строго сказала дочери:

- Разве так можно себя вести, Настя?!

Но дядя сам был доволен игрой, хотя устал и весь взмок.

Васёк занялся печкой. Часа через полтора всё было готово. Всего-то дымоходы пришлось почистить. Он снял с себя пыльный халат, который Валентина заставила накинуть поверх одежды, вымыл руки, лицо. Валентина собрала ужин. Васёк немного перекусил и собрался домой. На прощанье Настя ему сказала:

- Приходи ещё, дядя Вася, я тебя буду ждать!

- Не приставай к дяде. Иди в свою комнату. Спать пора укладываться, - сказала ей мать.

Но девочка не торопилась в свою комнату. Она с неподдельной симпатией смотрела на дядю Васю. Он дружелюбно улыбнулся ей и помахал рукой.

Валентина проводила его до калитки. Сдержанно поблагодарила за работу, протянула купюру.

- Возьми…

- Не надо, убери…

Валентина посмотрела на него с какой-то задумчивой грустью, чуть помолчав, тихо произнесла:

- Ну, спасибо тебе, Васёк…

- Да не за что. Посмотрим, как она зимой работать будет, - сказал Васёк и, глядя на Валентину, подумал: «Вот странно, даже дома платка не снимает, лысая она что ли?».

На следующий день Васёк на работу проспал. А всё потому, что сон ему чудный снился. Можно сказать сказочный даже. Женщина ему снилась очень красивая и он, что удивительно, вовсе не стеснялся её, а даже обнимал. И так ему было хорошо в этом сне, что и просыпаться не хотелось, а когда проснулся, глядь на часы – катастрофа – опоздал! Наскоро умывшись, не успев поесть – он рванул на работу. Мастерица, увидев его, сразу стала кричать:

-  Опять за своё! По пьяни небось проспал?!

- Не видишь, что ли?! Трезвый как стёклышко. Будильник не зазвонил!

- Как маленький, ей Богу. Цистерна с кислотой пришла. Быстрей иди к ребятам и чтоб до обеда всё слили.

В цехе он встретил Валентину, та внимательно на него посмотрела и  спросила.

- Чего смурной такой?!

- Да на работу опоздал.

- А чего опоздал?

- Проспал. Сон такой классный снился…

- Расскажи…

Васёк немного помялся, потом решительно выдал:

- Женщина красивая снилась, с длинными волосами, как у русалки, а я её  обнимал…

Валентина тихонько засмеялась.

- Сочиняшь?

- Честно тебе говорю, такой был сон.   

В конце смены Васёк выпил. Когда ехали в автобусе домой, ему вдруг стало плохо, он попросил остановить автобус, чтобы выйти. С трудом удерживая равновесие, он буквально вывалился из автобуса.

За ним вышла Валентина.

- А ты чего? – удивлённо спросил Васёк.

- До дома тебя доведу, - тихо сказала она.

Васька мутило. Он с раздражением выкрикнул:

- Да тебе это зачем? Что ты печёшься обо мне?! Или может, осуждаешь, что выпил? Я сегодня так навкалывался… можно сказать один кислоту сливал. Ни перчаток не было, ни каски. Вон, гляди – на лысину брызнуло. Кинулся смыть – воды рядом не оказалось. В другой цех бегал.

На лбу и лысине у Васька действительно были красные пятна. Он уселся на бордюр у дороги. Валентина стояла рядом. Через некоторое время участливо спросила:

- Тебе уже лучше? Пойдём, Васёк.

Он встал и, опираясь на её руку, пошёл, что-то взволнованно ей рассказывая. Подошли к железнодорожному переезду. Уже вечерело. Они шагнули на железку и вдруг увидели – прямо на них летит электричка. Они её просто не заметили! Машинист отчаянно просигналил. Валентина с силой дёрнула Васька за руку, тот отпрянул в сторону, и, падая, потянул за собой Валентину. Они скатились с железнодорожного полотна. Электричка обдала их грохотом и потоком воздуха. Долго  лежали на насыпи. Васёк уткнулся в мягкий бок своей спутницы.

- За малым не сбила. Вот же… - Васёк грубо выругался, - Не видел, как она вынырнула, тут железка с поворотом…

- Я тоже не заметила. Ну, давай вставать! Чего разлёгся?! – тихо толкнула его в плечо Валентина.

А Ваську так не хотелось подниматься. Он даже слегка обнял её.

- Сейчас, сейчас…

Валентина высвободилась из его объятий, и поднялась.

Васёк с трудом встал. Она взяла его под руку и уже, почему-то молча, они пошли дальше.  

Недалеко от своего дома Васёк остановился и отстранил её от себя.

- Ну, всё, Валюха, иди домой. Я дальше сам пойду.

Она почему-то медлила и не уходила.

- Или, может, ко мне пойдём,.. - произнёс он неуверенно и положил руку ей на плечо.

Валентина мягко убрала его руку и тихо сказала:

- Иди… отдыхай…

- Эх, Валюха, хорошая ты баба, заботливая, сердобольная, вот только зачем ты этот платок носишь?! Он тебе не идёт. Ты в нём… ну прямо как старуха... – неожиданно произнёс Васёк.

Валентина хмуро на него глянула и перебила.

- Старуха?! Да я всего на пять лет тебя старше.

- Ну, извини, извини, это я так, спьяну сказал, - стушевался Васёк, - Мне с тобой хорошо, легко… как с другом…

Следующий день был выходным. К вечеру Ваську пришла в голову мысль проведать Валентину, увидеть её дочку Настёну. Васёк принял душ, побрился, нагладил брюки, надел чистую рубашку, и отправился в гости.

Он подошёл к флигельку Валентины, во дворе гуляла Настя. Увидев его, она выбежала к нему навстречу. Её светлые волосики в этот раз не были заплетены в косички, а пушистым ореолом обрамляли хорошенькую, словно кукольную головку.

- Здравствуй, дядя Вася, - радостно приветствовала его девочка. - Заходи в дом, мама там… волосы сушит.

Василий направился к дому и постучал в дверь. Подождал. Никто не открывал.

Настя подбежала к двери, потянула за дверную ручку со словами:

- Ну, что же ты, не заходишь?

Сомнения овладели Василием. «А желает ли меня видеть Валентина?».

Но за его спиной Настя подталкивала его в дом. Василий зашёл. Девочка влетела за ним следом. В комнате, спиной к ним, у трюмо, стояла женщина с распущенными, русыми волосами, которые тяжёлыми, волнистыми прядями ниспадали ниже пояса, закрывая всю спину.  Лучи заходящего солнца, что пробивались из окна, отсвечиваясь, придавали волосам золотистый оттенок. Васёк невольно залюбовался златовласой русалкой. «Прямо как из моего сна…» - подумал он.

- Мама, мама, дядя Вася пришёл, - радостно объявила Настя.

Женщина обернулась. И Васёк узнал в ней Валентину.

«Вот это да!» - пронеслось у него в голове.

Но теперь робость снова охватила его. Он просто онемел и не знал, что сказать. Так всегда с ним бывало, когда он встречал женщину, которая ему нравилась. Чувство неуверенности с каждой минутой становилось сильнее. Язык будто одеревенел. Он стоял и молчал. Вспомнилась вчерашняя электричка, как Валентина оттолкнула его в сторону, как лежали они на насыпи, а потом, потом он ей что-то такого наговорил…Ваську было неловко. Он не знал с чего начать разговор. Да и Валентина молчала и смотрела на него  странно, грустно…Только Настя прыгала вокруг Василия, дёргала его за руку и вдруг  заявила:

- Дядя Вася, а ты на моего папку похож…

Когда до Васька дошёл смысл сказанных Настей слов, он каким-то хриплым, чужим голосом спросил у девочки:

- И что ж, твой папка, был такой же тощий как я?...

- Нет, - воскликнула Настя, - он был такой же добрый как ты.

Василий посмотрел на Валентину. У неё заблестели на глазах слёзы, но заметив его взгляд, она поспешно отвернулась. Васёк от напряжения мыслей почувствовал какую-то слабость в ногах. Рядом с ним стоял стул, и он присел. А Настёха вдруг прыгнула к нему на колени, обняла за шею  и крепко-крепко прижалась. Непонятная, тёплая  волна разлилась в душе у Васька. Так захотелось оберегать это нежное, доверчивое создание, которое невесть почему так радуется ему. И так тревожит его душу, в которой зарождается что-то такое, такое… Васёк не мог дать ему определение, может, то самое… неведомое ему отцовское чувство.

- Дядя Вася, - обратилась к нему девочка, - а ты живи у нас, мы с тобой всегда играть будем!

Васёк ничего не мог ей ответить, потому что к горлу подкатил ком. Он взглянул на Валентину, та смотрела на них и молчала. Только теребила руками свои золотистые волосы, которые успела завязать в хвост и перекинуть на грудь. И тут Васёк обратил внимание, что пряди волос у неё на висках совсем белые. «Седые, что ли?», - удивлённо подумал он. Но эта седина нисколько не портила её привлекательности.  

И, вдруг Валентина строго сказала:

- Не говори ерунды, дочка и  подойди ко мне.

Девочка спрыгнула с колен Василия и послушно подошла к матери. Строгость в голосе Валентины вывела Васька из оцепенения.

«Да зачем я им такой, пьяница горький! Она-то вон какая…» - пронеслось у него в голове.

- Я, в общем-то, Валюха, или вернее, Валя… извиниться пришёл за вчерашнее… - неуверенно начал Васёк и замолчал. Молчала и Валентина, даже Настя почему-то притихла.

Пауза затянулась. Васёк опустил голову, не зная, как дальше себя вести, что сказать…Он неловко помялся и растерянно произнёс, - Ну,.. вот и всё…

Валентина собралась ему что-то ответить, но не успела, он вдруг поднялся со стула и быстро шагнул к двери, которая со скрипом за ним захлопнулась. Валентина выскочила следом на порог, но Васёк был уже возле калитки.

- Васёк… - не позвала, а как будто выдохнула женщина.

Он обернулся.

- Ты, платок больше не носи, Валентина, ты же красивая баба… счастья тебе…

Васёк решительно зашагал прочь от дома Валентины. «Найдёт себе кого-либо получше, понятное дело, найдёт,.. - подумал он и вдруг, неожиданно для самого себя замедлил шаг, - …Но ведь окликнула же, чего это я рванул?» Он оглянулся. Валентина стояла на крыльце, и в её поникшей фигуре было что-то такое печальное и жалкое,  что заставило его остановиться. И какая-то неведомая сила, как магнитом потянула его обратно…

Он повернулся и пошёл к дому Валентины…