Представляем новые стихи Людмилы Андреевой.
Не спасай от себя...
К тебе...
Ни с раскаяньем – на поклон...
Ни с опаскою – что прогонишь... –
Лист осенний – как жалок он! –
Задремал на моей ладони. –
Посмотри, сколько в нём тепла!
Как он лёгок, блаженно-чист!
Ты твердил: – не смогу. – Смогла
Отогреть сиротливый лист.
Ты твердил: в листопаде – бред,
Одиночества не минуть...
Ошибался. – Я в ноябре
Не одна – целых пять минут.
Скоро новый рубеж – зима
И от осени даже снов
Не останется... – Принимай
Лист, впитавший мою любовь...
Зимы без тебя
Необратимых, тусклых, бескрылых,
Грешно-растратных,
бесчувственно-грустных... –
Сколько их было...
Сколько их было! –
Зим без Тебя, поглощающих чувства.
Снегом солёным, криком безлунья,
Звонкой бессонницей, рвущей мембраны... –
Без сожаления, с долей безумья,
Зимы въедались в старые раны. –
Что-то внутри разрывалось на части...
И было гнётом невыносимым –
Чувствовать вечную близость ненастья –
Тяжкие, слёзные, жгучие зимы.
Крест
Мысли, звеня, кружились над луговым костром.
Огонь их ласкал – несдержан. Искры в небо летели,
И загорелая полночь, звёздным влекла шатром,
Трогая крест золотой на безупречном теле.
Я обещала ждать и не считать за грех...
И рисовать огонь вместо молитв о прошлом...
Только, сдувая пыль с толстых календарей,
Помню один лишь крест в полночи суматошной...
Скажи, что ты счастлив...
Скажи, что ты счастлив, и больше – ни слова,
Ни снов, ни попыток поймать невесомость...
Скажи!.. –
Студят сердце холодные звёзды. –
Поверь, ледяным оно стать не готово
И жаждет ответа, и пишется повесть. –
Неважно – насколько нелепо и поздно.
Скажи, что не помнишь. – И воздух остынет,
Безмолвное чувство окуклится в кокон
(Бывает, и так зарождаются строки!)
К душе подкрадутся снега и пустыни,
Драконы-иллюзии, призраки окон... –
И мир её съёжится – одинокий.
И станет всё проще. Но в этом – расплата
За воздух горячий, за гнёт красноречий,
За то, что – безумные – в омуте ночи
Мы ртутные звёзды ловили когда-то. –
Не наши. – Остыли.
Но, нас покалечив,
Исчезли в пучине слепых одиночеств...
Скажи, что ты счастлив...
В снежных сумерках
Ты забыл меня посреди тоски –
В снежных сумерках – в одиночестве.
Падали снега – приторно-горьки –
На твои следы-послестрочия.
За тобой бежать не хватало сил. –
Изнурял январь белокровием...
В унисон с душой ветер голосил. –
Для иных времён – предисловие.
Для чего – забыл?
И кто право дал? –
Вопрошало взглядом рубежное.
Стыла тишина...
И теперь всегда –
Между нами – сумерки снежные.
Часы
Вчера ты опять мне снился... И было преступно больно.
В часах умирали стрелки, двоились любимых лица.
Казалось, отступит время – привычно-самодовольно...
Но суетно, второрольно, безвременья колесницы
Взмывали над повседневьем... Делили, змеясь, пределы. –
Теряла себя. Искала в безмолвии предписаний.
Тебя ни любить, ни помнить, ни боготворить... не смела.
Одно оправдать хотела – безумие ожиданий.
В закадровом, невесомом, увы, не найти ответа.
Не спрятаться, не забыться. –
Фальшива сиротства помощь...
Я меркну. Я погибаю... За строгой чертой Завета
В часах умирают стрелки. – Опять наступает полночь.
Сбой программы
Простужено слово (а раньше – звенело!).
Запутаны мысли, не могут струиться...
Бреду по ненастью – безмолвно, несмело.
Всплывают и меркнут случайные лица.
И кажется странною закономерность:
Сто, тысяча... призрачных, но не любимых. –
Ломаются смыслы в программе неверной...
А ты говорил, что мы Богом хранимы!
Не спасай от себя
Не спасай меня больше от боли,
В ней – ни соли, ни страха, ни яда.
Я её называю "Тобою".
Мне так надо.
В безысходном плену безминутья
Зависая и путая смыслы,
Я за Болью бреду по беспутью
Дольше жизни.
И зовёт меня брошенный город.
И меняются кадры и лица.
Ты не бойся, от этого – горя
Не случится. –
Не останусь навеки скитальцем.
Время вспять не рванётся... И всё же
Не спасай от себя, не пытайся. –
Невозможно.