Гром - камень

                                                  сказ

        В незапамятные времена ехали весной по широкой ковыльной степи  казаки, запасы воды у них закончились. Дон далеко,  рядом ни речушки, ни родничка.  Отпустили они поводья своих коней, полагаясь на их природную чуйку, и не прогадали.  Верные кони  привезли их в тихую долину меж  гор из белого известняка. Бежала посреди долины речушка с чистой холодной водой, а питали её родники, которые сочились из недр известковых гор. Ярко-зелёная трава и алые маки пёстрым ковром  устилали землю, а дикие жердёлы, что росли по всей долине, цвели, источая приятный аромат.

   – Як у Боженьки в раю! – воскликнул один из казаков.

   И решили они жить в этом благодатном месте, основали станицу и нарекли её Богураевкой, а речку назвали  Быстрянкой.

     Жил в той станице, в своём курене,   почтенный казак Макар, сын Иванов и его жена Мария,  было у них три сына.  Двое старших – уже женатые, а  младший, Пётр – холостой.  Вырос  парень, писаный красавец, женить его пора, а он всё невесту себе не выберет.  Вот  мать однажды и стала корить любимого сыночка:

     – Пора бы тоби, сынку остепенитися! Взошёл ты в возраст, пора гнездо вить!

     Пётр  обнял мать за плечи, поцеловал и молвил:

     – Дай срок, женюся, но не нашлась  пока  под стать мне дивчина!

     Собрался однажды он на рыбалку один, без товарищей. Надел чембары*, взял всё, что  нужно  рыбаку, сел  в човен** и поплыл по Быстрянке за станицу.  На закате поймал  сома, тянет добычу, а тут и солнце за меловые горы закатилось, смеркается. Пётр вот-вот сома из воды достанет, и вдруг  слышит голос  мужской, грозный:

      – Отпусти сома! Молод  он, пусть ещё погуляет!

     Смотрит  парень, на воде никого нет, только круги по ней расходятся.

      –  Да кто ты таков, мне приказывать?! – возмутился казак.

      – Водяной! – отвечает голос, и забурлила  вода, всплыла из глубины голова страшная: кожа зелёная,  вся в бородавках, сморчком нос, глазищи вытаращены, рот чудище кривит, а волосья на голове, усах и бороде спутаны, на траву похожи.

      Вздрогнул от неожиданности Пётр, но Водяного не испугался и добычу не выпустил.

     – Эгей! Зарвался ты, чудище поганое! Время твоё не пришло ишо! Заря вечерняя  не затухла, а ты уж вздумал приказывать!

     Вытащил он сома из воды. А Водяной волны нагоняет, воду мутит и кричит  казаку:

     – Пропади ты, как мой сом! И на тебя крючок будет!

     Молодой казак только рассмеялся на угрозы, подумал: «А и вправду, сом-то невелик, но на ужин сгодится!». Оставил он човен на бережку, не стал ночью домой возвращаться по речке, не ровен час потопит Водяной из мести. Положил рыбину в мешок и пешком пошёл домой. Рассказал родителям, как с Водяным за сома поспорил. Отец рассмеялся и сказал:

      – Брешешь!

      А мать испугалась, перекрестилась и себе слово дала, что свечку поставит в церкви за здравие  сыночка. Всю-то ночь она сокрушалась: «Где это видано, чтобы молодому казаку нечистая сила до заката привиделась!»

      Незаметно пролетело лето, настала осень, и вот, после Покрова  вдовый сотник Кузьма созвал на свою свадьбу чуть не всю станицу.  Сам уже старый, усы сивые, а невеста молодая. Взял девицу богураевскую, из небогатой семьи. И так она была ему люба, что помог он справить её родичам приданое для неё. А было в том приданом шестьдесят рубах, сорок балахонов (широких верхних платьев прямого покроя), кубелёк (вид женского верхнего платья), и не один; завески (фартуки), бахилы (лёгкие сапожки), кулан (женский пояс из гаруса с махрами на концах), кокошник  (головной убор из парчи, который женщины надевают по праздникам). Кроме того,  была в приданом  и кичка (шапочка с двумя рожками), и шарф-лента, и шлычка…  Да и много чего ещё было в том приданом, всего не перечесть.  Завидовали ей подружки, из нужды попала – да в богачество!

       А как нарядили Настасью (так звали девушку) в богатые одежды и повезли к венцу,  стало всей станице понятно, что она самая настоящая красавица!  Пётр как её увидел в церкви, сразу подумал: «Вот кто мне пара!»

       С той поры потерял он сон и покой. Казалась ему, что  нет  на свете молодицы  краше Настасьи.  Корил он  себя за то, что прежде не замечал её красоты и что не послал к ней сватов раньше сотника. Часто бродил казак  возле их куреня, надеясь увидеть любимую. По его пламенным взглядам Настасья поняла, что люба она Петру.  Ей это было лестно. 

       К  лету старый муж молодице опостылел.  И вот однажды, когда Пётр проходил мимо  куреня сотника, бросила Настасья через плетень в него маленький камешек. Подгадала, когда во дворе никого кроме неё не было. Пётр остановился, сердце в груди заколотилось от  нахлынувших чувств, а  Настасья  и говорит негромко:

       – Приходи вечор в рощу, как солнце сядет.

       С той поры зачастил он в рощу. Там Настасья обнимала его, целовала и говорила:

        – Ох, пригож ты, як энтот молодой мисяц на небе! Горька моя судьбинушка, словно полынь-трава.  Зачем я пишла за старого! Эх, скорее б вдовою стать! Сыграли б тогда мы с тобой свадебку, сладка ведь жисть с милым дружком!

       Часто она это говорила, и не знал Пётр, как её утешить.  А его мать, Мария,  чувствовала,  что у сына на душе неспокойно.

         – Что же ты, сынку, маешься? Скажи нам, кто твоя зазноба, мы сватов зашлём.

         Пётр отвечал угрюмо:

          – Скажу, но не теперь!

       Скоро по станице пронёсся слух, что пастух нашёл на лугу возле речки Быстрянки сотника Кузьму, порубанного саблей. Над ним уже кружило вороньё, чуя поживу. Кто его убил,так и не нашли. Настасья громко рыдала на похоронах,   рвала свои чёрные косы, и станичники её жалели, говорили:

        – Вон как убивается! Злая выпала ей доля, и года не прошло после свадьбы, а уже вдова!

        А потом весть пришла, что крымский хан опять идет в набег, жжёт станицы и уводит людей в полон. Собрались казаки в поход, Пётр с ними. Настасья обещала, что будет  его ждать и после похода они поженятся.

       В это время прибыли на вольный Дон послы от московского царя. Боялся русский царь набегов крымчаков и потому прислал казакам много золота, серебра и оружия, чтобы не пропустили они татарскую орду на Русь. Послы русские груз доставили, а на обратном пути решили заночевать в Богураевке. Сбежались станичники на чужеземцев посмотреть,  тут Настасью и заприметил пожилой боярин. Разузнал, кто она и, недолго думая, утром следующего дня позвал её  в Москву. Посулил, что жить она будет в тереме высоком, есть-пить  на злате-серебре,  спать на перинах пуховых, а наряды будут из парчи, шёлка да бархата. Обещал дарить серьги, кольца с бирюзой,  жемчугом, яхонтами... Соблазнилась Настасья на богатство боярское. Родные всполошилися. Отец с матерью  уговаривали её остаться, не верили, что родовитый боярин женится на простой казачке.

       – Станешь ты у него полюбовницей, опозоришь  своё имя честное! – говорили они молодой вдове.

      Пришлось послам в станице задержаться, покуда боярин с роднёй Настасьи не договорится. А кончилось тем, что одарил он их серебром да золотом, они  и отступились. Так и уехала Настасья в Москву, как в воду канула,  вестей от неё не было.

     Воротились казаки из похода с победой. Радуются, только Петру не весело. Узнал он, что любимая уехала, не сдержала своё обещание. Затосковал казак, одна дума его одолевает: «И зачем я напрасно сотника порубал?». Решил он в Москву ехать,  Настасью искать. Признался родителям, что ему жизни без неё нет. Долго мать с отцом его уговаривали забыть жёнку сотника, но стоял он на своём. Тогда собрали они его в дорогу и благословили в дальний путь. 

     Выехал Пётр за станицу, едет мимо того луга, на котором он сотника порешил. Вдруг, откуда ни возьмись, налетели чёрные тучи, померкло солнышко, ветер пыль столбом закружил,  и померещилось Петру, что  покойник Кузьма заступил ему дорогу. Конь на дыбы поднялся,  сбросил молодого казака на землю и прочь ускакал. А Кузьма осклабился, руки к Петру тянет, и говорит глухим замогильным голосом:

     – Попался! Вот я с тобой и поквитаюся!

     Обуял Петра ужас, а ведь был он не трус, даже с Водяным за сома спорил. Может,  вину свою перед Кузьмой знал и потому разум его помутился? Полез он  на меловые горы. Спешит, карабкается всё выше и выше. Вдруг поскользнулся, а выступ, за который  держался руками, рухнул вниз, и скатился Пётр за ним следом к подножию горы. Посыпались на него потревоженные камни, а за ними сорвался вниз огромный серый валун и накрыл горемыку. Откуда взялся на белых меловых горах серый камень? Никому это не ведомо.  Поднялись волны на Быстрянке, бегут на берег, бьются об этот камень, брызги во все стороны летят  – то Водяной погибели обидчика радуется. Конь Петра прибежал на родной баз один, без седока, и поняли мать с отцом,  –  что-то случилось. Позвали они станичников, люди все окрестности обыскали, но парня так и не нашли…       

      Много с тех пор воды утекло в Быстрянке, а серый камень  и по сей день лежит  на её берегу, возле самой воды.  Врос он в землю. Весной греются на нём после зимней спячки ящерки да змейки. Когда случаются весной или летом грозы, то молнии бьют не в  меловые горы, а именно в тот камень. Потому  и называют его  Гром-камнем.

Примечания: * чембары – штаны из кожи, надевавшиеся казаками на рыбалку.

                       ** човен –  челнок, небольшая лодка, выдолбленная из цельного   

                           ствола    дерева.