ООО «Союз писателей России»

Ростовское региональное отделение
Донская областная писательская организация (основана в 1923 г.)

Лица Великой Победы. Людмила Хлыстова рассказывает об отце

11:55:20 03/05/2020

Светлой памяти моего отца Александра Александровича Шештанова,

                                       отдавшему 10 лет своей жизни ратному труду, посвящается.

Предисловие

Неожиданным и удивительным показался нам этот звонок. Звонили с давней работы отца, из прокуратуры Неклиновского района Ростовской области и просили написать о Шештанове А.А., рассказать, каким он был в быту, в семье. У работников неклиновской прокуратуры благородная идея: организовать на своём сайте страничку о ветеранах ВОВ, о воевавших прокурорах, которые в различные послевоенные годы возглавляли  их службу.

Отца нет уже 18 лет.  Мне казалось, что я много могу вспомнить о нём. И только, когда включилась в эту работу, поняла, как мало я о нём знаю, и как мне его не хватает.

Легко и быстро сложились странички воспоминаний.

«Переезд в Покровку я помню хорошо. Это было в 1956 году, когда отца перевели на должность прокурора Неклиновского района Ростовской области.

Здание прокуратуры в то время представляло собой деревянное строение на высоком фундаменте с высоким крыльцом на ступенях. Располагалось оно по Тургеневскому переулку по соседству с новым тогда  Центральным универмагом.

Наша ведомственная квартира прилегала одной стороной к помещению прокуратуры и состояла из маленьких сенцев и двух комнат: кухни с печкой, отапливаемой углём, и, так называемого, зала. Родители принялись обустраиваться на новом месте; обстановка была очень скромная: кухонный с тумбой стол, несколько стульев, рукомойник, две металлические кровати – полуторка и моя, детская, этажерка для книг. Позже появился «предмет роскоши» – шифоньер, сделанный на заказ.

Папа тех лет припоминается мне энергичным, подтянутым, в красивой служебной форме, бывало, шутил, но мог быть и строгим. Мне, дошкольнице, разрешалось в экстренном случае постучать в стену, за которой находился его рабочий кабинет. Но по пустякам отвлекать категорически запрещалось. И для меня в понятиях «пустяк» или «не пустяк» заключалась большая тайна: то, что для детского суждения было немыслимой проблемой, для отца – ерундой и грозило нагоняем, но могло оказаться и серьёзным делом, а я не придала ему значения: например, затухла печь, и в маленькой квартирке быстро становилось холодно и сыро.

В Покровке родители вскоре обзавелись друзьями. Не скажу, что отец был очень компанейским, но мог и выпить, и пошутить, и спеть с товарищами.

Помню, как вечерами он читал мне сказки Пушкина, учил азбуке, игре в шашки. Сам он был очень одарённым человеком, играл на мандолине, (уже по переезду в Таганрог Александр Александрович купил баян и самостоятельно, на слух, не владея нотной грамотой, выучился играть на нём), очень любил стихи и  сам сочинял лирические и патриотические стихотворения, даже публиковал свои произведения в местных газетах. В молодости отец (из его рассказов) пытался писать детективы, благо, материала для сюжетов, по роду службы, хватало. К сожалению, эти рукописи не сохранились.

К работе Александр Александрович относился ответственно и, видимо, любил её, потому что, когда мне пришёл черёд выбирать специальность, он советовал мне поступать на юридический. Но у меня были совсем другие предпочтения.

Запомнилась, как трепетно отец относился к своей супруге, моей маме. Долго сохранялись его ласковые письма к ней, написанные, когда они ещё встречались.  Какие трогательные стихи он посвящал ей! Ко дню рождения мамы и к 8-му Марта он готовил ей поздравление в стихах, которые торжественно зачитывались в семье за праздничным столом.

Когда родился сын, мой младший брат, папа был на седьмом небе от счастья. Назвали мы его так же Александром, отец очень любил и баловал его. Так у нас в семье утвердилась традиция называть мальчиков Александрами.

Вообще, отец был крепко предан семье. Много лет он материально помогал своей матери и сестре, до самой их кончины.

Когда мне исполнилось шесть лет, папа повёз меня на свою родину, в г. Кузнецк Пензенской области. Это была незабываемая поездка на поезде (тогда ещё были паровозы). Мы ехали очень долго, через Москву, останавливались там у родственников мамы.

Меня поразил в Кузнецке большой, как мне казалось, деревянный дом бабушки, огромная комната с русской печью посредине. Выяснилось, что у меня на родине отца есть многочисленная родня, сёстры и братья, мне они показались очень взрослыми, кто-то из них уже окончил школу, кто-то учился в старших классах.

Отец часто рассказывал о своей семье, об отце, который у него был инвалид по зрению и рано трагически погиб, о матери, которая осталась с двумя детьми на руках и подняла их. Как трудно и голодно жили. Как бабушка подрабатывала шитьём меховых шапок. Как любил он бывать у дядьки по отцу, где его угощали изумительным лакомством – пирогом с рыбой.

Помню, как ходили большой компанией родственников в лес, и папа волновался, чтобы я не отставала и не потерялась.

Лес, как сейчас вижу, казался мне каким-то светлым, огромные тонкостволые деревья были пронизаны солнечным светом, грибники разбрелись в разные стороны и перекликались. Ощущения радости и таинственности охватили меня, раньше я не бывала в лесу.

В пятнадцать лет Александр покинул отчий дом и уехал в далёкий Кронштадт учиться в морской школе. У нас сохранилась фотография, где он, молодой и бравый, в бескозырке и матроской форме.

Позже он участвовал в печально известной Финской компании. Затем долгая и тяжелейшая Отечественная война.

О войне отец не особо любил рассказывать. Запомнилось несколько курьёзных эпизодов, в которых отец чудом остался  живым. Меня ошеломил рассказ, как отец впервые увидел залпы «Катюш». Это был ад кромешный.

Крым (1944 г.)

Посторонние, малознакомые люди считали отца суровым, побаивались его. Но мы видели его и смеющимся сочинителем каламбуров, и заботливым любящим отцом, который ничего не жалел для детей. Это отец приучил меня к чтению, привил любовь к литературе. Это он был для нас примером дисциплинированности и ответственности. Уже в довольно немолодом возрасте он продолжал заниматься гимнастикой, бегать, обливаться холодной водой.

Александр Александрович терпеть не мог хвастовства, вранья, воспитывал в нас скромность и не позволял кичиться «особым» положением прокурорских детей.

Человек мастеровой и упорный, он одно время увлёкся изготовлением мебели. Освоил технологию полировки, столярное дело ему давалось легко. В доме появились журнальные столики, сделанные его руками, полированные полки, даже книжный шкаф собственного изготовления.

Семидесятые годы явились золотой порой для моих родителей. Дети выросли, и они с мамой много путешествовали по стране. Объездили всё Черноморское побережье, были в Крыму, в Прибалтике, в Молдавии, в Белоруссии, не говоря уже о Киеве, Ленинграде и Москве. Когда в 2002 году отца не стало, мама мечтательно вспоминала о том времени и говорила, что они прожили с отцом большую и интересную жизнь».

 

Послесловие

В благодарность за «замечательный материал» мне выслали копии документов из служебного досье моего отца. Эти драгоценные странички жизни, сухие, официальные строчки судьбы дорогого человека стали для меня и моих детей сродни открытию.

Девичья избирательная память сохранила самые романтические эпизоды из рассказов отца. Да, скорее всего, он и не распространялся о своих скитаниях и лишениях. Прежде, чем стать в 1938 году курсантом Школы оружия им. Сладкова Красногвардейского Балтийского флота, Александр учился в Куйбышевском строительном техникуме и после в Казанском институте инженеров коммунального строительства, который оставил из-за того, что просто  нечего было есть. Он работал и библиотекарем в фельдшерско-акушерской школе,  и помощником начальника отдела кадров пивкомбината…

На Финский фронт отец попал в марте тридцать девятого  в составе Батальона моряков  особого назначения командиром отделения. К началу Великой Отечественной войны Александр успевает окончить Ярославское военно-хозяйственное училище и в январе 1942 года направляется на Западный фронт в Гвардейскую миномётную дивизию начальником интендантской службы дивизиона. И позже война помотала его по фронтам: Южный, Западный, Северо-кавказский…

 

С товарищами по службе

 

Вот как в наградном листке описывается подвиг, за который Шештанов Александр Александрович удостоен ордена «Красной звезды»:

 «При бомбардировке эшелона на станции Великие Луки, несмотря на полученную контузию, до конца оставался у эшелона, организуя тушение загоревшихся машин и, рискуя жизнью, спасал имущество и автотранспорт полка».

Были также медали «За боевые заслуги»; «За оборону Кавказа»; «За взятие Берлина»; «За победу над Германией».

В Берлине, куда с боями дошла миномётная дивизия, для отца служба не закончилась. Он был демобилизован только в 1948 году.

Папа очень любил жизнь. Уже больной и беспомощный, незадолго до смерти он в разговоре с родственницей, навестившей нас, сказал: «Сил нет, а умирать всё равно не хочется».

Безвозвратное время. У меня столько осталось к нему вопросов… А спросить некого.

                                                                   Людмила Хлыстова

 

 

 


Валентина Данькова
13:37:17 07/05/2020

Доброе, тёплое воспоминание... Хорошо, что были и есть такие мужчины, и их большинство, способные любить и культивировать это чувство, ответственные за жизни рождённых детей, за благополучие семьи, Родины. Благодарность и светлая память им.

ООО «Союз писателей России»

ООО «Союз писателей России» Ростовское региональное отделение.

Все права защищены.

Использование опубликованных текстов возможно только с разрешения авторов.

Контакты: