Владыка всея Руси

Историческая драма в стихах

 

 

«Да, страна наша не была раем:

Нас к земле прибивало дождём.

Но когда мы её потеряем,

Мы милей ничего не найдём».

Дмитрий Кедрин

 

 

 

1. Ночь накануне венчания

(Великокняжеские палаты)

 

ИВАН IV:

– В семнадцать лет

Я – Князь Руси великой,

Владыка всех завещанных земель...

Почтение моё, святые лики!

(Из головы не выветрился хмель)…

Визжит кровать – собакою взбесилась,

И ветер за стеною стонет, зля,

И вот – узрел: по небу заструилась,

Что кровь по плахе, алая заря...

А в этот час, быть может, орды Хана

Из Таврии направили к нам путь.

О Русь-земля, – простёрлась великаном,

Стрела вражды тебе пронзила грудь...

Боярство, нежась в сладкой праздной лени,

Не дует в ус и тешится вином...

Снежинки – как монашки на колени,

Всё падают на плаху за окном.

Проехал отрок, – видимо, с депешей.

В посаде тишь – не слышно петухов...

Вот мечник к воротам прошёл неспешно,

Замолк, как время, скрип его шагов...

Россия спит. Века проходят мимо,

Как тучи по-над башнями Кремля...

Но стоп!

Макарий, помню, говорил мне,

Что должен на престол венчаться я?!

 

(Иван со свечой в руке распахивает кованую дверь опочивальни и громко зовёт):

– Эй, кто там?.. Люди!

Подь сюда, Макарий! –

Сыскать скорее!..

Где митрополит?..

 

(В дверях показываются встревоженные Макарий и князь Глинский).

МАКАРИЙ:

– Великий князь, почто средь нощи звали?..

 

ГЛИНСКИЙ (с подобострастием):

– Денница, ну а сыновец не спит?!

 

ИВАН IV (Макарию):

– Будь здрав в златых палатах, отче!

Ты на вопрос докучливый ответь:

С чего бы мне средь тёмной ночи

Вдруг света тяжко захотеть?

Почто мне тесен стал, Макарий,

Сей закут смрадный, что сродни

Норе!..

Я слышу скрежет стали.

И, словно белки, скачут дни...

А ночи тянутся, как змеи.

И кровь бросается в виски...

Тебе, как Богу, я поверю:

В чём, в чём причина сей тоски?

 

МАКАРИЙ:

– Ответ не сложен, сын, внемли:

Приспело время – раньше ль, позже...

Мы все сыны одной земли

С дублёной русской кожей!..

Ты – князь, Василья сын бесценный.

Что мой совет? – Лишь Бог един

Повелевает миром тленным.

Я раб, а ты мой господин.

Но всё ж послушай слово старца:

Прими, мой сын, Венец на царство!

И, чтя смиренно старину,

Возьми, князь, добрую жену!

Отринь содом ночных пирушек,

Сверши великие дела:

Ударь по недругу из пушек,

И возвести – в колокола!..

 

 

2. Анастасия

(Дорога в Троице-Сергиеву лавру)

 

ИВАН IV:

– Вот мы одни, моя Анастасия.

Отстали гриди.

Лес – подобьем пик…

У наших ног – мятежная Россия:

Бич западных народов и владык!

Всё здесь твоё! И этот лес, и поле,

И неба заревого изумруд,

И даже царь державы на престоле –

Лишь твой слуга!..

 

АНАСТАСИЯ (про себя):

«Всё лжёт, коварный плут!

Ведь на Руси крещенской – холода,

И не согреть мирян лучом заката...

Я не увижу Прави никогда

С царём похожим, грех сказать, на ката!

Назад теперь, увы, не повернёшь:

Был отчий дом и присные сестрицы...

И вот – туга, как половецкий нож...

С ума сойти – я русская царица!

...Живу в плену за каменной стеной

Без воздуха морозного, без света...

Луна скользит, как лебедь, стороной,

За тучки прячась, словно чует беды...

Всему конец – я царская жена!

Жена?..

Наложница средь ханского

Гарема!

Как пусто в мире. Тает тишина,

Застыли ёлки немо…

Я не гожусь для чувственных утех!

Вот эти руки... персь моя упруга...

Все самоцветы, золото и мех...

Зачем богатство, коли нету друга?!»

 

(Вслух):

Святая лавра… Блещут купола.

И снег вокруг, как сахарный, искрится.

Вон тучка над оградой проплыла –

Как будто инокиня помолиться

Мощам нетленным Сергия – в тиши

Укромных келий пустыни христовой...

 

ИВАН IV:

– Анастасия, стану от души

Молиться я о сыне, право слово!

Поверишь ли, я всё отдам в залог,

Лишь только б сына – правою рукою –

Когда-нибудь я видеть рядом мог,

Чтоб был за род и царство я спокоен!

Супруга Настя, средь враждебных туч

Лишь только ты одна – моя отрада!

Ответь же, наречённая, не мучь:

Чего ты хочешь? Что тебе, свет, надо?

Исполню всё, душа моя, мой друг:

Сожгу полцарства длани мановеньем!

Я без тебя лишь пленник, а вокруг –

Шуты с кинжалами и тати на коленях.

И льстивые улыбки на устах,

Как в склепах древних мрачные виденья.

И своевольство вечное, и страх

Пред правежом единого владенья!

На части размывается душа

Песком речным. И негде ухватиться

За берег, за былинку камыша...

Так дай же руку, милая царица!

 

 

3. Под Казанью

 

ШИБАНОВ (Курбскому):

– Слава вам, светлый князь!

Дело сделано верно.

Бежит татарская власть

В крови своей по колена.

Крепкие стены башен

Наши полки смели,

И – бьёт боярин Адашев

Челом от русской земли!

 

КУРБСКИЙ:

– Спаси Бог, слуга,

Спаси Бог!

Встань же с коленей, встань...

Лежит, как большая рыба,

У берега Волги Казань.

Полки наши выйдут к Уралу

И Астрахань, верю, возьмут,

Но этого, братец, мало,

Это для нас не труд!

…Есть замысел:

Земли славянские

В державу вместе свести!

И велено мною – в Брянске

Коней резвых тайно пасти...

Но Царь наш – мастер навета,

Среди опричников – хмур…

А это – плохая примета!

На птичьем дворе – меж кур –

Петух не горланит смело –

Страшится мести малют...

Я слышал, – Русь опустела:

Со страху горилку пьют?!

 

 

БОЙЧЕВСКИЙ:

– Мы воюем, князь, мы воюем,

На брани не сходим с седла.

Мы своим животом рискуем,

Для вельмож беря города!

Мы татарские сабли тупим,

Словно косы на острых камнях...

Глупо, князь, до чего же глупо

Польской шляхте быть в холуях!

Ведь ты тоже поляк, я знаю,

Наша кровь тебя выдаёт!

…В рабстве,

В ханском Бахчисарае,

Проливал я и кровь, и пот.

Вот бы, князь, нам с тобой – на волю,

Ведь судьба – пожизненный плен...

И всё молимся мы, – не спорим,

До сих пор не встанем с колен.

Эх, земляк, говорят, что где-то,

Там, в осколках Синей орды,

В Диком поле седом – рассветы

Неземной горят красоты…

Там живут по своим законам,

Без чужой московской руки.

Те места величают Доном,

А людей зовут – казаки.

Вот бы – к ним по степи без края,

Где под каждой купиной – казна!

Где большим – на всех – караваем

Светит солнце, а ночью – луна.

Где опричников нет и в помине,

Где жена, коль догонишь – твоя!..

И плывут облака в белой глине,

Удобряя манной поля.

Отвечай же, князь, без утайки,

Коль удачею ты ведом...

 

КУРБСКИЙ:

– Ты хмелён, чай, брат!

Полезай-ка…

Отоспись, я скажу потом.

У меня к тебе поручение,

Только, чур, об этом молчок!..

Старый лес – в берёзовой пене –

Полон весь

Сварливых сорок…

Ты заставы минуй незаметно

И вот это письмо, как Змей…

Передай, словно плод запретный,

Там, – в Москве белокаменной, –

ЕЙ!..

Ведь ты сделаешь это, рыцарь?!

Польша издавна точит мечи…

Лес дремуч.

В нём легко укрыться…

Нам поможет не Бог – Царица!

Ты, брат, только шибче скачи!

 

БОЙЧЕВСКИЙ:

– С огнём, князь, играешь, с огнём!

Коварна птиц красных стая...

 

ШИБАНОВ:

– А мы в огонь не плюём –

Шапками закидаем!

 

БОЙЧЕВСКИЙ:

– Зачем тебе баба, князь?

В бою булгарок

Добудем!

 

ШИБАНОВ:

– Плавал в речке карась,

Да в мрежи попал к Малюте!

…Кордоны топчут враги.

Но вольности с князем – вызволим:

В Москве кострищ петухи

Уже гуляют меж избами!..

Там, верно, сейчас разлад

И нет в делах единения.

Ты дай мне, князь, двух солдат –

Пошли гонцом с поручением!

Ведь ночи теперь длинны,

А дни, не к добру, короче...

И едет войско с войны,

Победу к седлу приторочив...

 

 

4. Грозный и Голос Чура

 

ГРОЗНЫЙ:

– Корыстные, жадные змеи

На вые пригрелись моей.

Вчера уличён в измене

Адашев сын, Алексей!

Москва в дыму –

Головешкою!

А солнце пожаров – нимб...

Я должен, должен, не мешкая,

Тайно выбраться в Крым!

Крамола…

Как можно такое

Царю узнавать сполна?

Даже в Кремле, в покоях,

Мне неверна жена!

Чрево своё насытя

Красным квасом зари,

Луна, как баба в корыте,

В тумане речном стоит...

А там (сии слухи верны),

Вербуя ратных людей,

План родовой измены

Нянчит Курбский Андрей.

И – уповая на беса, –

Лукавый, право, народ –

Литва следит с интересом

За Русью который год.

И, гордо всех презирая,

В лесах собирает рать...

Мне надо в Бахчисарае

Смуту измен переждать!

 

ГОЛОС ЧУРА:

– Иван, ты спятил, похоже?

Ведь в самой дрянной из юрт, –

С такой московскою рожей, –

Тебе и в глаза наплюют!

Хоть, внемля умыслу злому,

Хотелось бы кое-кому

Найти нам с тобой хоромы

На время в тёплом Крыму!

Но – зная ариев плохо –

От наших мечей падут...

 

ГРОЗНЫЙ:

– Экий же ты пройдоха

И – несусветный плут!

Книжник.

Мудрствуешь зело

Писцам посольским подстать.

Но думаешь – лёгкое дело

Русь по кускам собирать?

С земским боярством спорить,

С Малютой хлестать вино?..

Жизнь – это просто море,

А умер – иди на дно,

Чтоб в лик твой не тыкал пальцем

Самый последний смерд...

 

Я – Чур мой – хотел бы зайцем

В веках замести свой след!

 

 

5. После казни Шибанова

(Польская граница)

 

КУРБСКИЙ:

– Третий день – да хранит нас Бог! –

Залегли мы в болотах войском,

Лишь дозор, как волк, вдоль дорог

Изучает границу польскую.

…На Москве казнили Шибанова –

Словно ком, вырастает молва!

Но не вырастет, знаю, заново

На плечах его – голова!

Даже Бог не в силах на место

Посадить её, как цветок...

У дороги вишня-невеста

Третий день глядит на восток.

Третий день дозоры на вышках

Не спускают со шляха глаз.

Домовины тяжёлой крышкой

Ночь в остатний хлопнула раз!

На Москве казнили Шибанова...

Потому, знать, – в Полесских лесах –

Собирается сила панова –

В алых шапках и жупанах.

Чтоб с кордона – волчьими тропами, –

Сквозь смердящие пади болот,

Против русской земли из Европы

Вновь начать крестовый поход!

 

 

6. Жизнь – это море

(Москва)

 

ГРОЗНЫЙ (Бойчевскому):

– Тебя всё равно повесят,

Смерд, так ответь же мне:

Сколько у вас в Полесье

Пушек и сколько коней?

Сколько у вас пищалей?..

И скажи мне, вор, может быть,

Вам здесь, в Москве, обещали

Ворота тайно открыть?

 

БОЙЧЕВСКИЙ:

– Ворота нам не помеха,

Царь, мы другого ждём...

Мы бы в Москву – не для смеха –

Приехали с новым царём!

Страшись же, сатрап, обмана –

Живёшь в Кремле иностранцем!

Встают на Дону атаманы,

Встают на Руси самозванцы...

Ты можешь меня повесить,

Но я – жолнер – не один.

Об этой плебейской мести

Прознает мой господин!..

Ты думаешь, – мне дороже

Златых палат мишура,

Чем дни, что я славно прожил,

Гуляя в корчме до утра?

Так чем меня, царь, испугаешь –

Грозный московский росс?

Страну ты свою караешь,

Меня же – хранит Христос.

 

ГРОЗНЫЙ:

– Тогда ты не будешь повешен:

Я тотчас велю во двор

Согнать и конных, и пеших –

Сложить для тебя костёр.

Поджарит он твои пятки –

С царём, хлоп, шутки лихи!

В немирной Польше навряд ли

Замолят твои грехи.

 

ГОЛОС ЧУРА:

– Замолят, Иван, замолят,

Хоть кровь Христа – не вино!

Быть Чистым ты, царь, не волен.

Ты сам изрекал давно,

Что жизнь – это просто море,

А умер – иди на дно!

 

1981 – 2020